Тонут тени-подноги между ресниц,
Вижу сквозь повороты печёных лиц.
Скулы кульные на ветрах обнажатся до кости,
Слышу скрежет ржавых извилин да лопасти...
Рот откроет закатный дракон, зевнув,
Город съест, вытрет краешком крыши клюв.
Он мутант, как и те, что, терзая день,
Мучат ночь, засыпая «с мыслью о ней».
Крутятся в логове, переваривая мечты,
А потом от тоски лезут на чердаки.
Веки-шторки отрежут с утра и в путь:
Свежий взгляд, новый образ, всё та же тупь…
Мы с рептилией этой вовек неделимы -
Города-побратимы; души необратимо
Смолкнут голосом, больше не будет песен.
Просто музыка замертво сгинет в плесени.
Пальцы сильно сожмут надобрывные земли,
Нет, не станем мы падать – там низко, наверно;
Разогнаться до скорости света в тоннеле
Не позволят нам этажей колыбели.
После, расстрелянные упрёчной речью,
Как картечью, что от людей летит встречных,
Чешую подберём и опять на Млечный
За несчастьем гоняться…это навечно.