Часы сто лет стоят на привязи.
А стрелки, будто снова им
двенадцать,
говорят: " Обнимемся...
Обнимемся и помолчим".
А механизм, иль - что там хрупкое,
что и в починку не возьмут? -
и рад бы завестись по-крупному,
но -
где та "помощь на дому":
с кошачьей мордочкой на коврике,
с хвостом, приподнятым трубой,
где -
непривычный и диковинный
фарфоровой посуды бой;
где -
люстра с белыми плафонами,
где -
ручка женского зонта;
куда девалась какофония
дверного резкого звонка?
Давали клятву...
И, казалось бы,
что душам сносу нет... почти...
что и спустя сто лет за завтраком
обнимемся и помолчим.