Изображая солнце и лучи,
решетка на окне моей больницы.
Апрельский парк за ним весь день молчит,
напуган заморозков вереницей.
Еще вчера он весь стоял в снегу,
под стать больничным потолкам и стенам,
весне прощая бывшие измены,
потом на солнце плакал. Не могу
я целый день смотреть его стенанье,
он ведь не знает, между прочим, что
температура путает сознанье,
и ты дрожишь, жалея, что пальто
в приемном отделении забрали,
а значит остается только лишь
закутаться в больничном одеяле,
в бреду гадая - спишь или не спишь?
И вот уже на палубе фрегата
стою, качаясь тихо на волне,
вокруг меня - заправские пираты
поют о женщинах и о вине.
Но шутки прочь, меняется картина,
я весь горю, как те дрова в печи,
а вслед за мною гонится лавина
горячей магмы. Кто-то вдруг кричит:
"Больной, больной, у вас температура!
Я вам должна ввести диклофинак".
Скрип панцирки, простая процедура
рассеивают мой бредовый мрак.
А в этом мире солнышко играет,
ласкает ветер ветви у берез,
а небо синим куполом сияет,
высокое и чистое до слез.