Признаться не хватает силы,
Ты пишешь мне исподтишка.
Нас разделила не могила,
А чья-то твердая рука.
Теперь уверенности нет,
Кто прав был, кто был виноват.
Готовлю сам себе обед:
Мясное, овощной салат.
И горевать тут нет причины,
К чему игра исподтишка?
Ведь ты осталась без мужчины,
Зато есть твердая рука.
И невозможно угадать,
Как лучше было поступить.
Теперь кого-то нужно ждать,
Да и, возможно, полюбить.
Сгорит, обуглившись, лучина,
Росткам из пепла не восстать.
Ты ищешь идеал мужчины,
Лишь тенью проступает мать.