Опять играют полонез Шопена,
Но нет тех дам и вееров.
Лишь музыка, возникшая из тлена,
Напомнила испепелённый кров.
Останки разбомблённых статуй,
Ужасом заполонили сад.
Не болей за них, не ратуй,
Вся знать сегодня, как де Сад.
Голосом семнадцатого года
Вопит упырь: я снова твой...
Но как горька его свобода
И омерзителен покой.
Три карты старенькой графини,
Звучат рефреном до сих пор.
И статуэтки на камине,
Напоминают царский двор.