Я с ней и мысль моя ясней и ясень бьет листвой своей, и пух несётся с тополей, от сердца в душу через личку...
Честнее, проще и нежней, порвать до самых, до корней, и раствориться вместе с ней, умчавшись в сонной электричке...
На час, и все, как в первый раз, а после чей- то скверный сглаз, пропал в любви дикобраз, в колючки спрятавшись когда- то...
Прощальный вечер на двоих, и на салфетку вписан стих, был возбуждён, влюблён, но стих, смотря сквозь стекла виновато...
Пять тридцать, время на подъем, и все хорошее потом, гораздо легче быть скотом и без души душить до срока...
Да только сущность в пустяках, мудрец остался в дураках, язык не держится в устах и от него все меньше проку...
И перед пропастью стою, я не железный, устаю, чужую правду за свою, я не куплю монетой звонкой...
Прокукарекает петух, взвивая тополиный пух, и будет гнать стада пастух домой, в родимую сторонку...