К исходу лета август надоел,
И жда́ло сердце свежей перемены.
Понятно стало: месяц перезрел,
Истёрся, выдохся, испорчен совершенно.
Он стал каким-то томным и пустым,
С каким-то ощущением неволи;
Ещё болезненным каким-то, что ли —
Стал воздух и тяжёлым, и густым.
Поблекла зелень. Облака из пыли
Не красят потускневший уже вид.
Страда закончилась, траву в лугах скосили,
И вряд ли чем-то август удивит.
Скорей бы осень! Быстро, без сомнений,
Она установи́т порядок свой,
Не всякому приятный, но такой,
Который что-то в белом свете переменит.