По мостовой замёрзший и голодный
Шёл юноша с протянутой рукой.
Озноб его свалил в ночи холодной,
И сон ему мерещится такой:
Как будто бы пророк к нему явился
Весь бел, над головою нимб горит,
И на колени рядом опустился,
Чела его, коснувшись, говорит:
«Ты, юноша, поймаешь птицу счастья
Когда-нибудь дрожащею рукой.
И в этот миг тоскливое ненастье
Развеется над плачущей душой.
Она воспрянет в светлом озарении,
И мир преобразится в красоту.
Умчатся прочь невзгоды и сомнения,
Забрав с собой тоску и суету.
И будет заливаться птица смехом,
Пока малышку властною рукой
Ты не отправишь людям на потеху
В тюрьму роскошной клетки золотой.
Она не примет пищи и погибнет,
Умрёт в неволе вскоре от тоски.
И клюв ее с мольбою «Помоги мне!»
Уткнётся в перст безжалостной руки.
В душе твоей не будет сожаленья,
Но жизнь твою заполнит пустота…».
Тут юноша очнулся от виденья
Под фонарём горбатого моста.
Пошёл бродить по миру, как и прежде:
В душе – сомненье, тяжесть и печаль,
Но в юном сердце слабая надежда
Гнала его в неведомую даль…
Прийти фортуна соблаговолила,
Добился он успехов и высот.
И счастье его душу озарило:
Везде, всегда, во всем ему везёт.
Но где же птица счастья? Он не знает
И давний сон не может свой забыть.
Есть всё. Вот только птицы не хватает,
И счастья у него не может быть.
Вот так и прожил: ел, толстел не в меру,
Забыл про птицу, уж не до неё.
Всё ни к чему. Оставил в Бога веру.
А сон – пустое глупое враньё!
Но жизнь прошла, и час последний пробил,
Когда лежал он в огненном бреду.
Старик затрясся вдруг в бессильной злобе –
Пророк явился снова, на беду.
«Обещанную птицу я не встретил», –
Кряхтел несчастный, брызгая слюной.
Пророк сказал: «Ты птицу не заметил».
И бренный провалился в мир иной.