Нахмурил вечер сизы брови,
За тучей скрылся солнца лик.
Под серым сумрачным покровом
Хромал вдоль берега старик.
Стихия замерла в молчании,
Но слышен был лишь чаек крик.
Шёл на последнее свидание
С морской волной седой старик.
Вода ласкала босы ноги,
Душа встряхнулась лишь на миг.
Ведь позади пути-дороги,
И он лишь немощный старик.
Тяжёлы думы обступили,
Слеза застыла в бороде:
Жена давно уже в могиле,
А дети… Те Бог знает где…
Жизнь пролетела незаметно,
А с нею страсти и любовь.
Успехи, слава, гимн победный –
Всё в прошлом, и не греют кровь.
Вздохнул, присел на берег влажный,
Свой взор, на море устремив,
Седая чайка с видом важным
Подплыла, перья распушив.
«О беззащитное создание,
Ты тоже, как и я стара!
Дана нам старость в наказанье!
О жизнь! Жестокая игра!».
Седой старик беззвучно плакал
Над морем пенным и седым.
Седая чайка вещим знаком
Явилась, словно сизый дым, –
«Ну, наконец-то облегченье!
Я вижу: смерть моя близка!
Ты снилась мне. О провиденье!
Сбылась мечта у старика!».
И бедный старец рухнул в море,
Застыла в мёртвых жилах кровь:
«Но, боже мой, я жив, о горе!
Плывёт седая чайка вновь!
Во власти замкнутого круга
Я навсегда! Спасенья нет!
Седая чайка мне подруга,
Её тоскливый силуэт».