И в глазах уместился бы с легкостью целый мир,
Где в уюте живут бирюза, аметист и сапфир,
Где ютяться коты, тараканы, ежи и ужи,
И на стенах висят картины, рога и ножи.
И в глазах отражался бескрайний, как жизнь, небосвод,
И за маленьким домом картофелем цвел огород.
Где трава - по колено, а море - и то по плечу,
Не захочешь со мной... ну, так что ж, я один улечу.
Ты с глазами своими живешь тридцать первый год,
И встречаешься с ними лишь около ржавых ворот,
Где гостей не дождешься - встречаешь только беду.
Глаз не видишь своих. Ну, так можно я их украду?
Украду и поставлю на полке, залью формалином,
Чтобы дурь выбивалась лишь взглядом и сразу - клином!
Можно так? Если нет, то есть выход другой:
А давай украду их, но только вместе с тобой?
И поставлю тебя как скульптуру - на видном месте,
Залюбуюсь тобою (как любишь: без лишней лести).
И оставлю навеки в задымленном ветхом доме,
Чтобы ты оставалась со мною в моем разломе