Поскольку Беня проявился, как позорник,
и беспардонно Моне в душу наплевал,
то Моня Ф., блюдя себя, как гипертоник,
с бандитом этим обстоятельно порвал.
И гидру Соню, шо была причиной в драме
и пылко строила для Бени нежный глаз,
он сам отвёз её к её еённой маме
на самосвале знаменитой марки «КрАз».
И снова став и не женат, и независим,
съел тромбоасс, шоб ритм давленья не скакал,
и вместе с другом скрипачом Бронзоном Зисей
пошёл по бабам, шоб устраивать скандал.
Но эта гнусная болезнь гипертензия,
с которой можно ждать в любой момент сюрприз,
в минуты страсти Мони с акробаткой Зиной
внезапно сделала ему сердечный криз.
На быстрой «Скорой» Моню вывезли в больницу,
и там знакомый доктор разъяснил ему,
шо так на радостях с девицами беситься
не безопасно даже Бесу самому.
И Моня, вняв его внушительным угрозам,
решил себя теперь стоически беречь,
как берегут зимой мимозу от мороза,-
так потрясла его трагическая речь.
И жизнь опять пошла, казалось бы, красиво,
и Моня вновь засел за свой аккордеон,
но отомстить ему решила тётя Рива,
чью дочку Соню раззадорил Бенцион.
Она нашла за плату пару хулиганов,
достав по блату травматический наган,
чтобы подонки эти прямо из нагана
шмальнули в Моню –
был таким их зверский план.
Но вся судьба всю жизнь всегда была за Моню.
И в час, когда готов был сбыться смертный миг,
на тех подлюг на остановке «Филармония»
наехал вдруг какой-то пьяный грузовик.
И тётя Рива, побоясь, что на нагане
найдут средь общих отпечатков и её,
тотчас уехала в Бердичев к тёте Мане,
шо была сводною сестрою для неё.
А дальше больше жизнь вершила удивленья
во всей своей непревзойдённой правоте.
На грабеже сбербанка снова спёкся Беня
и загремел опять по фирменной статье.
И Соня тут же его бросила, зараза,
поскольку стал ей бесполезен тот босяк.
Она нашла себе делягу из Росгаза
и заселилась в его пышный особняк.
Порхала Соня. Беня гнил в режимной зоне.
Лихое время выдавало антраша.
А Моня вновь играл в оркестре на тромбоне
и заявлял, шо жизнь предельно хороша.