Специальный репортаж
Сегодня в далёкой Индии,
Где жил художник Рерих,
Оказавшись с коротким визитом,
Президент наш вышел на берег
Священной реки Ганг,
Где пепел смертных течёт,
А после короткого завтрака
Представил прекрасный отчёт
О дружеских отношениях,
Где тени нет и намёка,
О бойком товарообмене.
И двинул с кортежем далёко…
В высокие синие горы…
Где нет никого, кроме гуру.
Сказал всем, мол, хочет подумать,
Пусть даже и думают, сдуру.
А гуру сидел под деревом,
Где наш примостился рядом
Забросить мирские дела,
Окруженный охраны отрядом.
И в этой долине глубокой,
Где дух обитает вечный,
Сказал президент спутникам:
Считайте меня беспечным,
Считайте тупым, глупым,
В чем есть элемент истины.
Но я не могу вернуться
Туда, где служил истово,
Где много я накуролесил,
Где жил и работал, как раб.
Свободные буду петь песни,
Я понял, что понял Сократ.
Взгляните на эту крону:
В ней всё, чтобы видеть мир.
Отсюда видна Аляска,
Отсюда виден Кашмир.
Отсюда видны недочёты
Отдельных конкретных чинов.
Тут гуру сказал ему тихо,
Что он еще не готов.
Вам надо работать дальше.
Вас ждут уже в аэропорте.
Президентский борт приземлился.
А после рекламы – о спорте.
28-29.2012
Напутствие
– … Вот и делайте, хватит ля-ля!
… Столько ещё надо построить,
Людям дать волю украсить раздолье.
Где-то мешается ушлая тля.
Надо бы органам строже работать.
Деньги порою летят не туда.
Пусть там пороют ваши ребята –
Что-то, какая-то там ерунда…
И с партнёрами надо построже.
Снова они разделяют и мутят,
Изобретают парящие прутья,
Страхи краха их, видимо, гложат.
Надо лечить – станут здоровыми.
Правду в глаза – лазер на стол,
Сделать правильное предложение снова.
Или сами – специальный укол.
Но тут не надо сильно давить.
Пусть подумают. Мы же не звери.
Им бы в разумность вселенной поверить…
Вот бы потом хоть немного пожить!
– Деньги идут уже куда надо.
Все размотали крутые концы.
Ждём отмашки Александровского сада.
– Оперативно. Даю. Молодцы!
22.03.2018
Интервью
или чего бы вы еще желали?
Эх, полететь бы в космос!..
В детстве хотел космонавтом
Стать. Скажу по секрету.
На орбите держать вахту.
Где я только не был.
На чем только я не летал.
Мое объятье Земли
Презрело презренный метал.
Чего еще пожелать?
Всё в руках президента.
Плавал и на подлодке…
Был и перципиентом.
А в безвоздушном полёте
Здорово оказаться!
Течь в невесомости к Марсу,
В тайне от папарацци.
Есть из тюбиков пасту,
Плавать по кабинету,
Слать на землю команды,
И семье – приветы.
Да, не отпустят собратья,
Родина не позволит.
Партикулярное платье
Снять не в моей воле.
Надо еще очень много
Сделать нам для народа.
Я же успел только ногу
Расположить над бродом.
Если еще окажется,
Что это брод, а не топь.
Трудно мечтать о Марсе,
Сидя на голой попе.
26. 04. 2012
Сценический рекрут
Награждение
Я бы отдал кусок печени,
Если б орден этот мне дали –
«За заслуги перед Отечеством»,
Хоть и не был на пьедестале.
Хоть бы третьей, четвертой степени,
Как бы принял её трепетно
И взалкал, и запел, как марал –
И вспотел Георгиевский зал.
Я запел так криво и жалобно,
Что наш главный отпрянул в сторону,
Зашатался на сцене палубно –
Получилось совсем не здорово.
Но награду все-таки дали,
Потому, как деваться некуда.
Пусть иные уши зажали.
Я – навечно сценический рекрут.
12.2009
Скептическое изречение
Наш президент заболел –
У него нездоровый голос.
Наверное, грипп подцепил,
Или ослаб от голода.
Мы беспокоимся очень,
Глядя дневные итоги,
Как он там болезный?
Не протянул бы ноги.
Что-то в стране не так,
Если уж он нездоров,
Если он ткнулся в просак,
Что уж нам ждать от коров.
Что ожидать от птиц,
Если уж он болен?
Что ожидать от женщин,
Вырвавшихся на волю,
Если кругом весна,
Если они выпили,
И отказались от сна
В пользу другого выбора.
Если наш самый главный,
Самый сильный мужчина
Вдруг зазбоил, занемог
Без визуальной причины.
Что-то не так в республике…
Видимо все же воруют.
Каждому в руки по бублику!
И по родному чую…
К третьему тысячелетью
Всем по изобилью!
Только бы он был здоров,
Чтобы силушки были.
Выпьемте, мужики
За его драгоценное!
И в парную с веником,
Чтобы забыть про бренное.
2008
СТРАСТИ ХУДОЖНИКА ИЛИ БЕСЕДА С ПРЕЗИДЕНТОМ
Вот через площадь мы идем,
И входим, наконец,
В большой красивый красный дом,
Похожий на дворец.
Из зала в зал переходя,
Здесь движется народ.
Вся жизнь великого вождя
Передо мной встает.
С. Михалков
«Вы завтра не пейте ничего, пожалуйста,
И будьте ухожены, как манекен.
А то ведь мы знаем про ваши шалости…
Вас хочет видеть наш президент».
“Я с президентами никогда не виделся,
Хотя больших, и очень, встречал.
Как бы он вдруг чему не обиделся,
Как бы я вдруг не подкачал”.
«Не беспокойтесь – ему же известны
И ваши сюжеты, и ваши творения.
Вы человек более-менее честный,
И можете понять, где ставить ударения».
“Конечно, раз уж он сам так хочет…
Встречусь, и даже галстук накину,
Туфли почищу и всякое прочее…
И грибы не стану жевать никакие.
Президента нашего уважаю очень.
Он мне как доктор, когда в телевизоре.
Вижу его – Хорошо так! – нет мочи…
Словно не инфляции нет, ни кризисов,
Слово Мессинг помахал руками.
И сразу спокойствие в душе, и теле –
Спортивная прочность. Судите сами:
Расширяются возможности физических пределов”.
*
Назавтра я площадь пересек Красную,
Побритый, помытый, в белых ботинках.
Пропустили чинно по списку, по паспорту.
Попросили расписаться в толстой книге.
«Здравствуйте», - говорит он мне так запросто.
А я, как ходок, боюсь оступиться.
Спортивный, подтянутый, весь в запонках,
Протягивает руку и предлагает садиться.
Посидели. Взглянул на меня, пронизывая:
«Что нового есть сейчас из идей?
Надеюсь, ничего дурного, низменного?
И маленьких нет в сюжетах зверей?»
“Бывают”, - признался ему, бледнея.
Сейчас прогонит, а то и засветит.
Подумает, нанюхался в подвале клея.
А он ничего… Взгляд по-прежнему светел.
«А я пейзажи люблю, - признался, -
И ваши в Форосе однажды видел,
Когда на катере по морю катался.
Вы ни на кого, надеюсь, не в обиде,
Что вам слегка там не доплатили?
Крым нынче не наш, - он вздохнул. –
Я бы за это кому-то намылил…
Впрочем, и здесь хватает акул.
Но вот, что хотел спросить: портреты
Вы тоже когда-то писали? Я слышал.
А что, если, скажем, портрет конкретно
С меня написать на Пашковской крыше?
Верхом на коне, или просто смотрящим
В туманную даль за изгибом реки…»
“Да что Вы, у нас мастеров блестящих!..
Портрет создадут без посредства руки.
У меня получиться легкомысленно слишком.
На бэкграунде возникнут Маленькие звери,
Проявятся другие смелые излишества,
И никто, что это Вы, не поверит”.
А он настойчив: «Не хотите ли паюсной
Икры откушать? Хлеб свежий кремлевский…»
Меня схватили оторопь и паника,
В глазах замерцали радужные блестки:
“От икры сейчас не смогу отказаться!
Давно я не ел такой-то черной”.
«Представьте, - он мне, - это будет сенсация,
Мой портрет в технике не бесспорной!
Большая работа – вы такие любите.
Профит непременно какой-то пребудет.
А то пустяками себя только губите…
А так нас иначе воспримут люди.
В поля потянутся: поднимать деревню,
Копать, молотить, возводить, строить…
Многое у нас все-таки еще неверно.
Не умеем мы правильно двигаться строем.
А многие смакуют потаенные грёзы,
Другие миры… Но кто что нашёл?»
Я чуть было не согласился. Серьезно.
Проснулся. Умылся. Оделся. И пошёл…
11. 2007
Марш оптимистов
…Клячу истории загоним.
В.В. Маяковский
Потеряв по пути согласие,
Челядь глупость свою не спрятала.
Симулируя высшим классом,
Позабыв упиваться закатами,
Надышаться до одури воздухом
Безымянного птичьего леса,
Вдалеке от стратегов прогресса,
Друг на друга взирающих косо.
Содрогнулись горы громоздкие,
Разметались мясистым расплавом,
Перестали воды быть плоскими,
Небо взрылось бордельно-алым…
Память мира казалась раскрошенной.
Только будишь её – не разбудишь…
Мы не можем изменить будущего.
Мы можем изменить прошлое.
Заполняя его последовательно
Осторожною легкою поступью.
Все покажет вскрытие и следствие.
Простирнут по порядку простыни.
Мы не станем касаться пошлого,
Темной силе покорно служащего.
Мы изменим движение будущего,
Проникая в него сквозь прошлое.
6.07.2007
Неправильный герой
Он никогда не читает газет, –
В газетах только мелочь и старьё.
И трудно разобрать, где правда, где враньё,
Но в крупном ничего, конечно, нет.
Газеты – это орган отражения идей,
Которые сдаются, как желанные,
И достиженья общества, несметные и славные,
Столпом Александрийским из статей
На нас глядят: Какое это чудо!
Опять на ужин главы государств
Приехали с охраной и супругами,
И отдают кому-то что-то в дар.
Но посмотрите на него!
Он никогда не смотрит новостей
По телевизору, и радио не слушает.
Он пропускает передачи лучшие,
Он все узнает вкратце от друзей
На следующий день.
Но передачи носят воспитательный настрой,
Особенно для младших поколений,
А младшие предпочитают роковое пение
И фильмы про двоих ночной покой,
А не про то: Какое это чудо,
Опять на ужин главы государств
Приехали с охраной и супругами,
И отдают кому-то что-то в дар.
Но посмотрите на него!
Он любит женщин не курящих,
Не современен взгляд его на жизнь
Не терпит он модернизированных клизм,,
Но терпит женщин в меру спящих.
Ах, воспитанье женское серьезно пошатнулось.
Мужчины, правда чуть поголубели.
Откликнулись газеты: Как женщины взлетели!
И к женщинам достоинство вернулось.
Вот вам пример: Какое это чудо,
Опять на ужин главы государств
Приехали с любимыми супругами,
И отдают кому-то что-то в дар.
Но посмотрите на него,
Хоть он – неправильный герой,
Он говорит, что много пива плохо,
И от молебленной назойливости глохнет,
Не верит в совершенно ровный строй.
И знает то, что сам он не подарок,
Но вслух о том нигде не говорит.
Зато в постели громко не храпит,
И в лотерею не играет смалу.
Ах, посмотрите на него! Какое это чудо!
Вот он идет, еще совсем не стар,
Приехавший с любимою подругой,
И отдаёт кому-то что-то в дар.
1984