В закоулках дна, где лишь Бога звать,
а у нищенства самый край –
закурить да выпить-заночевать –
я услышу твоё «дай»,
и в ответ за то, что посмел просить,
что проказа твоя честна –
отшутить, откашляться, откосить –
ты услышишь моё «на».
«На», мол, «нет», серебряный, «на», мол, «есть»,
и не в том прокол, что потом
будет жаль, а в том, что со мной ты здесь
и окажешься вдруг Христом,
и с тобой стесняясь скатиться в убыль,
в тёмный сон, где позор угрюм,
я тебе не подал последний рубль
и не пропил последний ум.