На мостовой, усыпанной десятками зонтов,
Витает слабый запах человечий.
И мох со множествами призрачных следов
Дождями словно ставит мёртвым свечи.
Прохладный ветра гул оплакивает раны,
Что кровоточат с чахлым криком
С прозрачных лиц, смотрящих из тумана,
Мелькая тусклым и бесцветным бликом.
Громады взоров устремились в облака,
Чьи массы расступились, и фигура
Свет солнца заслоняя свысока,
Парила как кирпичная структура.
Одно из лиц ударилось в тоску,
Отдав очередную душу мокрому песку.
Удары капель прекратились моментально,
Массивы тьмы упали над мостом,
С вершин постройки кто-то ритуально
Взмахнул в руке зажатым каменным крестом.
Громада этажей, парящих над землёй,
Исторгла горна гул, а хладный луч
Из окон выпал вспышкой световой,
Туман рассеяв средь бездонных круч.
Из мглы обличье новое явилось,
Откинув зонт на мхом покрытый тротуар,
И после в прах иссохший обратилось,
Вкусив финальный жизненный удар.
В небесной высоте вдруг дым взошёл из труб,
Отправив ветру в виде пепла новый труп.
Здесь кладбище художников, поэтов,
Что прибыли сюда в последний путь,
От дилетантов до непризнанных эстетов,
Желающих в забвении уснуть.
И всякий смрад, витающий вокруг,
Незримым монументом оседает
В сухой грязи, откуда слышен стук
Червя, что слёзы проливая голодает.
Структура, воспаряя величаво,
Глядит в безликую толпу на мостовой,
От жертв же получив святое право
Сжигать сердца, чья кровь разъедена тоской.
И вновь готов закончить множество историй
Истерзанный небесный крематорий.