Жаль, что слово – твердь.
В малиновом пацанском пиджаке
(Вовек уж не достать теперь такого)
По Питеру ходил, с чекой в руке
Известный всем уже товарищ Вова,
Покинув надоевшую ЧК,
На вольные хлеба привзгромоздившись,
Под крышу Толи ибн Собчака
И густо в этом деле оперившись.
Решалой лучшим был(!), чего скрывать,
Имея пренадёжные завязки.
Не стал, как уркаганы попивать -
Тем ценен был в реальной жизни сказке.
За слово своё веско отвечал,
Но делал так, как это было надо.
Не матерился, громко не рычал
Вёл за собой предельно жестко стадо.
Был искренне непримирим в делах
Их доводил до точного расчета,
Предметен при разборках на словах,
Да и не только. Не для пересчёта.
Поймал, продумав, «за удачу хвост»,
Ведь банк снял трижды, поиграв в рулетку,
Устроив оппонентам «чёрный мост»,
Держа в руках теперь уже барсетку.
Быть нужным есть начало из начал.
Раздемократы поняли в чём дело
И вот уже его в Кремле встречал
Тот, кто «сбежал», в предвиденьи расстрела
За холакост, по сути – всей страны. –
От старого до малого ребёнка -
Единственный с глубокой старины
Такой позор не ведала сторонка.
Шесть тысяч лет славян календаря
Державу по крупицам собирали,
Чтоб шут-пьянчуга, за гринов рубля
Поверг народ к немыслимой печали,
Оставив чемоданчик для того,
Кто его крепко взял в стальную руку,
Чтобы семью не тронули его
И схоронили при почёте ссуку.
Тот случай, когда жаль, что слово - твердь.
Колесованья роду борьки мало,
За то, что натворил поганый смердь,
Продав «шашлык» и «плов», «парфюм» и «сало».
03.05.2018