Воспоминания
Весна 1954 года. Мне 25. Расцвет здоровья и сил. Черная полоса жизни осталась в прошлом. Я – офицер. Служу в полку далекого гарнизона в самом центре Кизил-Кумских песков. Городок маленький, уютный, построенный еще в 19 веке, как форпост российского самодержавия в Средней Азии.
Вместе со мной служит Леня Н. – мой товарищ по окружной спортивной команде стрелков. Старше меня на три года. Прошел фронт. Войну закончил младшим лейтенантом. Теперь капитан – ротный командир.
Его жена – Таисия Александровна – педагог, из потомственной учительской семьи. Окончила литфак университета в г.Фрунзе. Учитель литературы в старших классах. Оригинальна тем, что является еще и швеей. В детстве училась у своей бабушки. Как семейную реликвию хранит и всюду возит с собой старинную бабушкину ручную швейную машинку фирмы Зингер. Во время войны училась и работала на швейной фабрике. Теперь только сама шьет одежды себе и мужу.
Леня – тоже оригинал – искусный сапожник. С восьми лет учился ремеслу у своего дедушки – сапожника - модельера. От него унаследовал сундучок с полным набором инструментов старых мастеров. Сундучок так же - святыня семьи. Сторонних заказов не принимают, обслуживают только себя. Для жены Леня тачает туфли из кожи - цветом каждого ее нового костюма. Она признанная модница, объект зависти других учителей школы.
У них дочурка двух лет, здоровая, такая же ухоженная как мама. Я любил эту семью. Считал их образцовой парой, а Таисию Александровну почитал как идеальную женщину, жену, мать и хозяйку. Они тоже охотно принимали меня. В свободное время я любил приходить к ним, забирал девочку и уходил с нею гулять в парк.
До войны Леня успел окончить только восемь классов средней школы. Поэтому при сватовстве невеста, уже, будучи учителем, заявила: «будешь учиться в вечерней школе, получишь аттестат, поступишь в военную академию.» Три года напряженной работы увенчались Аттестатом Зрелости и Серебряной медалью. Весной 1954 года они ждали вызова на вступительные экзамены в Московскую Военную Академию Химической Защиты. Было условлено, что в случае поступления Лени в академию, жена заканчивает учебный год, потом увольняется и уезжает к своим родителям в Киргизию, а мне поручено помочь ей отправить багаж по адресу, который Леня укажет в своей телеграмме.
В первой половине мая прошли очередные окружные соревнования по стрельбе. Мы с Леней подтвердили свое превосходство – практически поделили все первые места в разных упражнениях и я ждал вызова для подготовки в окружной команде к всеармейским соревнованиям, которые обычно проводились в центральных районах. Вырваться из пекла хотя бы на месяц – считалось мечтой!
В конце мая, наконец, пришел вызов Лени на вступительные экзамены. Леня уехал, а я продолжал опекать его семью. Как вдруг, неожиданно, приказом из округа я переводился командиром взвода курсантов в Ташкентское военное училище.
Рассчитавшись с полком, упаковав свои вещи в мешок и чемодан, купив билет на ближайший попутный поезд, я отправился в парикмахерскую, потом в городскую баню, и одетый в лучший свой летний костюм: белые парусиновые штаны, белую полотняную рубаху – косоворотку с вышитым орнаментом на воротнике, столбике отворота, на рукавах и понизу рубахи, опоясанный цветным шелковым поясом с длинными пышными кистями, белых парусиновых туфлях, со свертком в руках, в котором покоились бутылка хорошего узбекского вина - КАГОРА, палочка финского СЕРВИЛАТА и два лимона, купленные за баснословную цену в ресторане проходящего поезда, уже под самый вечер, предстал перед изумленной Таисией Александровной.
«Что случилось, Саша? Почему такой маскарад в будний день?» – спросила она. И я торжественно выложил ей свою новость о моем переводе. Объявил, что уезжаю завтра с первым утренним поездом. Она была искренне рада, заявила, что такое событие надо отметить праздничным ужином. Тут же приказала мне взять девочку, пойти в парк и не возвращаться раньше, чем через час.
Когда мы вернулись с прогулки – стол уже был накрыт, а хозяйка одета в праздничное летнее платье. Вскоре наступил вечер. Ночь, как это происходит всегда на дальнем юге, без всякого перехода опустилась над городом. Девочка сразу запросилась спать, и мы остались одни при слабом свете ночной керосиновой лампы, горящей в углу. Большой свет не включался, чтобы не привлекать любопытных.
Я сидел за столом ближе к окну, а Таисия Александровна на стороне у керогаза, на котором жарились свежеприготовленные котлеты. Мы выпили за будущие успехи Лени, я пожелал им благополучия и хороших перспектив. Потом выпили за мою удачу. Мне было приятно общаться с этой женщиной, я расчувствовался и заявил, что считаю мой перевод в училище своей большой победой, так как четыре года назад был отчислен из него по политическим мотивам. Таисия Александровна не знала этого и просила рассказать подробности.
И я рассказал… Рассказал о том, что принадлежу к семье «гонимой властями», о том, что мой отец, предприимчивый человек, богатей в своей округе, в тридцатом году был раскулачен, приговорен к высылке в дальние края, но будучи предупрежденным другом, который служил в районном ЧК, бежал с семьей на Сахалин, за семь лет сменил пять мест жительства, заметая следы и, наконец, обосновался в глухом поселке леспромхоза в горах Алтая.
Рассказал о трудностях, пережитых во время войны, пока отец четыре года воевал на фронте. О том, что его потом, как фронтовика, не тронули, но отыгрались на мне. Отчислили из Ташкентского пехотного училища им. В.И.Ленина перед самым выпуском и отправили в войска дослуживать срок службы. Как я, большими усилиями, вернулся в него второй раз, получил звание лейтенанта, служил два года вместе с ними – Н. , и теперь победно возвращаюсь туда в третий раз, в качестве воспитателя будущих офицеров.
Собеседница слушала молча, облокотившись о стол, ладонями подпирая щеки, неподвижно глядела на меня, ее лицо выражало мучительное сопереживание, а с ресниц медленно по щекам текли слезы.
Наконец я умолк. Пауза оживила ее, она откинулась к спинке стула, и голосом, в котором слышалась разгаданная тайна, тихо произнесла: « Так вот почему судьба соединила нас. Ведь мы с Леней тоже в числе «гонимых».
И она поведала мне о том, что является потомком старинного дворянского рода, что ее предки всегда жили во Владимире, что ее дедушка, бывший в молодости офицером, а потом чиновником губернской управы, имел дом в центре города, а бабушка учила французскому языку в женской гимназии.
О том, что в годы революции, дедушка и его зять, отец Таисии Александровны, примкнули к белому движению, в тридцатых были опознаны, судимы и расстреляны, а бабушка с дочерью, которая тоже стала учителем, и с маленькой внучкой, выслана в далекий Бешпек, ставший потом столицей Киргизии - г. Фрунзе. Там Таисия Александровна окончила университет, стала учителем, вышла замуж за своего школьного товарища, Леню Н, и теперь разделяет с ним не легкую армейскую жизнь.
Все было сказано. Полночь. Я встал, поблагодарил хозяйку за угощение, и сказал: «Ну, я пойду». « Иди Саша» - ответила она, не двигаясь. Но когда я подошел к двери и повернулся, чтобы пожелать спокойной ночи, она вдруг порывисто вскочила, бросилась ко мне, обвила мою шею руками, прильнула всем телом, и неистово стала целовать меня в губы.
Кровь окатила мою голову, сердце забилось частым молотом, дыхание остановилось, я замер. Так продолжалось некоторое время.. Потом она отпрянула, сняла руки с моих плеч, отступила, и тихо, но твердо произнесла: « А, теперь иди, Саша». ……
Казалось, я навсегда прощался с этой семьей. Но, как говорят: «Пути господни неисповедимы». Мы никогда не знаем, что ждет нас завтра. А случилось так, что через три года я стал слушателем той же военной академии.
Судьба снова соединила нас. Прибыв в академию, я навел справки о Лене Н. Леня оканчивал третий курс, и вскоре с семьей уехал во Фрунзе на летние каникулы. Случайной встречи не произошло, а я не искал встречи с ними, пока не стану слушателем академии.
Встретились мы неожиданно во дворе академии, перед самым началом учебного года, когда отпускники возвращались из отпуска. Он и я, будучи уже зачисленным в академию, шли в столовую. Я первый увидел и узнал его. Не окликая, обогнал его на нужное расстояние, повернулся кругом и замер в положении «смирно». Когда Леня подошел ко мне на три – четыре «уставных шага» – я лихо приложил руку к головному убору и громко отрапортовал: « Товарищ майор, разрешите представиться – слушатель первого курса военной академии химической защиты – капитан Гус!» «Санька!» - крикнул изумленный Леня, и бросился в мои объятья….
Радости нашей не было границ! Мы долго стояли, обнимаясь по–братски, пока я кратко рассказывал о том, что было со мной, пока мы не виделись. Леня сообщил, что приехал один, жена и дети – теперь уже две девочки – остались у ее матери, вернутся только после ноябрьских праздников. Условились не извещать ее о моем зачислении в академию, а наша будущая встреча – пусть будет для нее сюрпризом. Вечером отправились в лучший ресторан Москвы и отпраздновали нашу встречу на славу!
Начались учебные будни. Я с головой ушел в учебный процесс. Мы не встречались. Но в конце ноября Леня известил меня о том, что приехала жена, они ждут меня в очередное воскресение к семи вечера.
В день встречи, утром я отправился в «Центральный детский универмаг». Продавец отдела детской одежды выбрала мне два платьица одного цвета и покроя, пару трусиков, две пары носочков и два готовых банта для украшения головы, упаковала их в красивую коробку.
Вечером в означенный час, с букетом цветов и подарками, я постучал в дверь их квартиры в семенном общежитии академии. Дверь открыл Леня. Таисия Александровна возилась с детьми в глубине комнаты. Мельком глянула на входящего, застыла в случайной позе, а потом с криком большой радости кинулась ко мне, охватила меня руками и стала неистово целовать в обе щеки…. Наконец, она отпустила меня, и с укоризной сказала мужу: « Вредина! Не мог сказать, что ждем Сашу – я бы приоделась получше».
И во всей ее фигуре, движениях, положении головы и рук, выражении глаз и лица, словах, голосе и интонации, видна была великая благодарность женщины, за то, что три года назад, оказавшись с нею наедине в тесной интимной обстановке, я ни одним намеком, ни одним словом, ни одним, даже случайным, движением, не посягнул на неприкосновенность, честь и достоинство жены друга, и теперь она, чистая перед собой и нами, могла так свободно, раскованно и произвольно обращаться со мною в присутствии своего мужа…
Эта встреча была одной из светлых, чистых и радостных страниц моей жизни…. ДА НЕ ПЛОТЬЮ ЕДИНОЙ ЖИВ ЧЕЛОВЕК!
Москва, 05.05.2018. Александр Гус.