Я был бит и не однократно,
За края тетради когда вылезал.
Рассуждал вслух о жизни, в порыве азарта...
Кулаков зажатых не замечал.
Мой был быт среди, мыслей о вечном,
Шёл врозь с идеями,в жизнь путевкой.
И единственное что имело значение,
Бесконечность с прочной на шее веревкой...
Да был крыт, трехэтажным и не единожды,
И не дважды даже, а много и много раз.
Но мои мысли не женщины племени курдов,
Паранжи не набросив, рвались на показ.
Да,был сыт по горло,по ноздри и по макушку,
По уровень много выше яиц .
Рвите глотки, кутите на всю катушку,
Я плясал среди тысяч, но не запомнил лиц.
Да был стыд, но не частым гостем,
И не редким к несчастью было раскаяние.
Пока нутро совесть проснувшись, яро полощет,
Отпиваю тёплой воды на кухне из чайника.
И вот слит с потрохами на дне, под полом,
Уткнувшись в каменную прослойку смотрю на небо.
Оно в отдалении будто бы точка со дна колодца,
И я тоже был точкой, но иного оттенка.