у скукоженной темы семнадцать имен
и семнадцать взаимозаведомых ликов,
я вплетаю в канву голоса повилики
и запах сирени, и дрожь анемон,
кукушиные перья такой пестроты,
что покажется папоротник белым и черным,
мотыльковую блажь, человечью ученость,
я вплетаю в канву кое-как и впритык,
лишь бы чем-то заполнить открывшийся день
за прошедшую ночь толкотни сновидений,
бестолковое утро — окно новодела,
промелькнувшая вечность — круги на воде.
---