Заворожённая кипе'нью
садов в неистовом цветке,
душа истаяла в свеченье,
забылась в новом преломленье -
бутонном солнечном витке,
в безудержном распахе-взмахе
белоструящихся одежд,
не помня о холодной плахе,
днях сомкнутых печальных вежд,
подобно первозданной Птахе,
в крестильной светочной рубахе,
рвалась в прелюдию Надежд!