я собран из мешка костей,
мои слова — моя пастель.
и с сединою в бороде
иду, танцуя по воде.
из волокиты дивных слов,
сморённый тяжестью оков,
за мной плетется караван,
как несмышлёныш-падаван.
бреду, шагаю по волнам —
иду по людям, головам.
тащусь, слоняясь тут и там, —
покоя нет моим ногам.
пройду по вековому строю,
пройду — и новый мир построю.
в своём безудержном бреду,
надеюсь, и по вам пройду.
пожухнет ветхий ваш завет,
а чуть задребезжит рассвет —
под Елеонскою горой
безбожников стрекочет рой.
смешно ли вам от этих дел?
я вместе с ними там гудел!
теперь отправился я в путь —
хочу в своих морях тонуть.
да — необъятное объять,
повелевая — покорять,
и сокрушить небесный свод
в глубины ненасытных вод.
смеясь над агнцем позади,
зажечь огонь в чужой груди!
пылать любовью храбреца,
гореть, сгорая до конца.
сердца воспрянут ото сна!
пусть так — любовь моя страстна,
пусть алчущие беглецы
с себя сорвут скорей уздцы!
пусть тянут руки в небеса —
безмолвно, как в ночи роса, —
моим зажжённые огнём,
сгорающие день за днём.
но долог путь, ведь я один,
я раб себе и господин.
друзей хочу ещё найти
из тех, что должно превзойти.
ах, если б мог я за собой
вести соратников гурьбой!
но лишь калеки на пути,
а с ними тяжело идти.
но пусть огонь я вам несу —
кидают кости мне как псу.
кто хает, кто боготворит
и память обо мне хранит —
чтоб мой огонь со мной нести,
вам долго всем ещё расти.
но буду горд в закате дней:
я был отцом своих детей.
и громогласно в горный рог
я протрублю, что мертв ваш бог.
я поднял свиту всю на смех,
как Еврипид — убил их всех.
а ты, моряк-гиперборей,
на берегу своих морей
прочтёшь мой долг оторопев,
прочтёшь как песнь его пропев.