Сердце, строгое сердце, твою черновую работу
Я внезапно и страшно уже на себе ощутил, –
В склепе реанимации, где не до шуток народу
Врач помог, да и Бог, очевидно, до срока простил.
Точно так же опять пребываю в заботах и строчках,
То в безверье впадаю, то верю в негаданный свет,
Только ты всё слышнее в моих тяжелеющих ночках,
И нередко болишь, и даешь перебои нет-нет.
Как хотело бы ты из грудной обжимающей клетки
Взять и вырваться, чтобы хоть малость свободно вздохнуть,
Полетать, словно птица, присесть на кленовые ветки,
Беспредельную легкость, что не позабылась, вернуть.
Жаль, не может случится такого, ты просто однажды
Непривычно застынешь, замрешь, замолчишь навсегда,
И уже не останется той удивительной жажды –
Устремляться туда, где никто не бывал никогда.
Но спасибо за то, что тобою отпущено было
На последнем пределе порою, всему вопреки,
Что так трудно, тревожно и всё же безмерно любило
Жизнь, которую я попытался прожить по-людски.