Твои слова - как нож в больное сердце:
врываются без стука, в клочья рвут.
Кто право дал тебе, приказчик смерти,
вершить над мной свой страшный самосуд?
Ты развлекался, ну а я горела
в костре из своих собственных страстей.
Ты брал меня так робко, так несмело...
Я впитывала яд твой до костей.
Отравленная плоть, прося пощады,
к тебе тянулась, будто бы к Христу,
а ты же, как охотник из засады,
все наблюдал, как я в тебе тону.
Ты инквизитор, ты палач от бога!
Я не желала участи такой!
А ты все корчишь из себя святого
и представляешь, будто ты герой.
Еще бы - обуздать всю ведьмы силу
дано не каждому, а ты тут преуспел!
Но кто тебя спасал всегда, а, милый?
Во время битвы уводил тебя от стрел?
И вот она - мужская благодарность
за искренность всю ведьминской любви.
Ты просто принимал ее как данность,
я не прощу, что ей пренебрегли.
Я за тебя тогда взошла на плаху.
И ты же первый подо мной разжег огонь.
Неужто ты считал, что ведьма может плакать?
Я улыбалась, улетая в мир иной.
Но ведьмы просто так не умирают,
и от возмездия так просто не уйти.
От всей души я род твой проклинаю:
пусть в жертву обратятся палачи!
А слово за любовь погибшей девы
крепко, как сталь хорошего меча.
И вскоре, по приказу королевы,
не стало на земле той палача.