Герою Советского Союза Семенову Борису, посвящается.
Наша память живет вместе с нами,
Вместе с нами она умирает,
Но бывает такая память,
Одной жизни ей не хватает.
Эта память подобна колодцу,
И уходит вглубь поколений,
Она памятью сердца зовется,
У нее не бывает забвенья.
В этой памяти цепь событий,
Не нуждается в очевидцах,
И поэтому даже дети,
Все минувшее помнят в лицах.
Так вот и я, рожденная в пятидесятом,
И никогда не знавшая войны,
Ни разу не ходившая в атаку,
Нередко фронтовые вижу сны.
Землянку вижу я, что в три наката,
И Лютежский плацдарм на берегу Днепра,
Как будто я сама простым солдатом,
Дорогами войны, великой той, прошла.
Нет, не прошла, скорее, подсмотрела,
То, как сражались наши земляки,
Я же боюсь, что просто не сумела,
Сама бы пережить все тяготы войны.
За то, что лишь во сне хожу в атаку,
В окопах мерзну, и тону в крови,
Я кланяюсь советскому солдату,
Тебе, Борис Семенов, до земли.
Как из колодца черпают водицу,
Так черпаю я в памяти своей,
Войны минувшей горькие страницы,
И застилают они солнце наших дней.
Как хороши закаты над Пышмою:
Прощальный луч, дрожащий на волне -
Все дышит миром, счастьем и покоем,
Не хочется и думать о войне,
Но опустели уж дворы соседей,
У тех отец ушел на фронт, у этих брат,
А здесь по похоронке отревели -
И он тайком ушел в военкомат.
У военкома вид устало строгий,
Таких вояк видал он много раз:
«Семенов?- окликает он с порога,-
Ты молод, подрасти, и будет в самый раз».
«Что значит подрасти! Мой брат погиб, поверьте! -
Борис в волнении срывается на крик,-
Вернуться мне домой? Да это хуже смерти!
Я не смогу себе это простить!»
И было в возгласе мальчишки столько страсти,
И веры в то, что он сумеет отомстить,
Что военком не стал чинить препятствий,
И в армию призвал его, служить...
Как из колодца черпают водицу,
Так черпаю я в памяти своей,
Войны минувшей горькие страницы,
И застилают они солнце наших дней.
В мой сладкий сон врывается землянка,
Восьмая рота собралась здесь отдохнуть:
Кто курит, молча, ну, а кто портянки,
С усталых ног успел уж отвернуть.
Один, с едва заметными усами,
Старательно слюнявя карандаш,
Выводит буквы, видно, пишет маме,
А рядом командир – Семенов наш,
И тоже карандаш не выпускает,
Вместо мольберта – старенький картон,
С него на всех глядит товарищ Сталин -
Портрет, что с детства каждому знаком.
А в вещмешке таких картонок много,
С портретами товарищей, бойцов,
С пейзажами родного Камышлова,
И лицами любимых земляков.
Он с детства верил в то, что станет живописцем,
Мечтал об этом он, стреляя по врагу,
Лишь одного не знал: картину своей жизни,
Он кровью собственной напишет на снегу.
Семенов не успел надеть Звезду героя,
Хотя по фронту уж прошел приказ,
Декабрьским утром не вернулся с поля боя,
На верхней ноте жизнь его оборвалась.
Деревня Северцы. Житомир. Украина -
Конечный пункт его короткого пути,
Шагнул в бессмертье мальчик, нет – Мужчина!
Хоть ему не было еще и двадцати.
В аллее славы бюсты так похожи
И мать кладет сюда букет цветов,
Давайте монумент и ей поставим тоже,
За то, что фронту отдала своих сынов.
Декабрь. 2014.