Идёшь, стремительный такой,
всецелоохерительный.
Плевать, кудой ты и на кой,
важнее сами зрители.
Они додумают, решат,
допишут, если надобно,
наденут на уши ушат,
а то накурят ладана.
И вот, идёшь – каля-маля,
и сходу в неоклассики,
не получая ни рубля
за энти прибабасенки.
И чует, чует с утреца
щемящее предсердие –
табличку с мордою лица
и пять минут бессмертия.