Когда весь мир рождался словом
и в слове после изнемог,
казалось мир за каждым снова
пройдет по тысяче дорог
за горизонт Луной распятый
за тени хрупкого креста,
и время будет ночью сжато
в две строчки чистого листа...
И вот тогда вдоль улиц шатких
дождем осенних миражей
на нарисованной площадке
калиграфических идей
затянутых дождем и ветром
пройдет ознобом, каплей брызг,
как рисовал и видел Фешин,
и тайной нот, как слышал Григ.