Неспешащий в погоне
за единственным цветом
василькового утра
среди сотен раздетых.
Робкий день сломлен ночью
и покинут отвагой
одержавшего имя
перед времени шагом.
Его враг будет тонкой
незабвенной надеждой
возвращения эха,
пусть другим, полупрежним.
Страха большего в мире
не отыщешь, чем в знании,
что тебя заберет,
то, что спит в ожидании.