«Люди осуждают страсти,
забывая, что философия зажигает
свой факел от их огня».
Донасьен Альфонс Франсуа, граф де Сад
D.A. - Domination Algolagnia
/ I /
Да, зависимость, необходимость,
Подчиняться и быть живой,
Сладострастная невыносимость,
Обретать себя подо мной.
Между пальцами — ветер дыханья.
В темноте жадных глаз — эгоист.
Я не слышу твои стенания.
Над тобой поднимается хлыст.
Силуэт соответствует ночи,
Темной поступью сзади — Он.
Ожидание — многоточия,
Обжигают со всех сторон.
Сердце гулко стучится, просит,
В венах шеи, под сжатой рукой
Хлыст рисует в воздухе «восемь»
Бесконечностью, за спиной.
Голос шепчет тебе — всё в порядке,
Под ударами твердой рукой.
Ну, скажи мне, так жадно и кратко,
Задыхаясь от страсти, — ты мой.
И не смей к другим приближаться,
Прикасаться, пробовать вкус.
Ты должна предо мной лишь стлаться,
Самой нужной из нижних муз.
Запах мускуса, хищной маски.
Ты питомец, Хозяин — рад,
Если небо сменило краски
И лишается разум преград.
Джут вокруг твоих нежных запястий,
Туго жмет, оставляя следы.
Под контролем всесильной власти,
Распускаются Все цветы.
Удовольствие сводит скулы.
Нарастающий ритм в тишине.
Хладнокровная ярость акулы.
Приближение на глубине.
Влагой капают сочные губы.
Пальцы тихо скользят меж ног.
Он в тебе. Он подобен Инкубу.
Он твой демон, твой полубог.
Выгибаешь спину. Стонешь.
Падшей сукой на самом краю.
Ты в своей развратности тонешь
В иллюзорном пошлом раю.
Длинной цепью по тонким венам,
Тянет сладкая мерная боль.
Расширяясь, пульсируют стены.
Губы шепчут боли пароль.
Восхищенное отвращение, —
Спертый стыд прикрывает глаза.
Неприкрытое не прощенье, —
По щеке катится слеза.
Расскажи мне свои желанья.
Между ног пальцы ищут ответ,
Но желания там — за гранью,
Или может их там и нет.
Львы врываются в лоно рыком.
На пол капает свежий сок.
И в тебе, разрывается криком,
Сжатый в горле теплый комок.
Он стекает по складкам плоти.
Бедра кроет мелкая дрожь.
И на самой минорной ноте —
Тишина... как холодный нож.
То что белым был; — стало красным,
То что красным — наоборот.
Понимание стало опасным.
Воздух жадно глотает рот.
С каждым новым ударом — бездна,
Расширяется под тобой.
В плоть врывается ствол железный
И тебя заполняет собой.
Напряженное горло бледнеет,
Видя яростный взгляд с облаков.
А в глазах все темней и темнее.
Ты не чувствуешь берегов.
Волны моря укутали тело.
Ярко-алым мигает маяк.
Всё что было в прошлом истлело,
Всё что было так и не так.
И в окно бьется голая ветка.
Ты кричишь: «Ещё раз! Ещё раз!».
Каждый раз — только новая клетка.
Каждый раз — только новый приказ.
Руки снова хватают крепко,
Крепко так, как в последний раз.
Ты хотела быть марионеткой, —
«Я хотела!» — слезы из глаз.
Фиолетовым цветом в сознание,
Прорывается медленный свет —
Это северный призрак сиянья,
Это твой долгожданный ответ.
Ты всё стонешь: «Пожалуйста! Бейте!».
Этот голод неутолим.
Я не верю тебе! Вы не верьте!
Это правда открытых витрин.
/ II / объективный голос
Его броски сильны и страстны
Над пропастью, пред страхом глубины,
В его глазах они чисты и я;сны,
В её глазах — последствия вины.
Язык вылизывает медленно и влажно,
Отшлепанные алые места,
Но ей уже совсем, совсем не важно.
Она всегда и вечно голодна.
Она готова делать всё о чем просили.
В том нет любви и в том печали нет,
Лишь вечный голод и безумное бессилие
И просто стоны отраженные во след,
Пробившие весь разум насквозную,
Предвосхищая жесткой тьмы закат,
И каждый раз себя к себе, ревнуя
Они, его ласкают, строгий взгляд.
И каждый раз, кидая взгляды эти,
Он видит ту, что видел никогда,
Встающую покорно на колени
И ждущую желанные слова.
«Любовь» такая истинна, покорна,
Хотя она слепа, как та сейчас,
И держит поводком её за горло,
И опускает в землю ропот глаз.
/ III /
Тяну за поводок тебя поближе
И снова начинается игра.
И ты садишься вниз, спускаясь ниже
И в сердце благодарности полна.
Всего лишь пара слов и ты краснеешь ,
Смущенно опуская вниз глаза.
Ты знаешь что мне нравится, умеешь.
Я сжег давно все отступы назад.
Запястья сдавленны в стальных манжетах.
Я наклоняюсь ближе и шепчу:
«Ты хочешь пытку строгого сюжета?»
Ты отвечаешь тихо: «Я, хочу».
Мои глаза порталы в темный космос.
Смотри, и умирай под шепот звезд.
Я демон твой, и я играю просто,
Затем, чтоб расписать тебя как холст.
/ IV /
Ты знаешь что теперь твой страх,
Плотнее чем повязка на глазах.
Безумие излечит дисциплина.
Забудь о страхе, ты в моих руках.
Плохая сучка ищет наказания.
Плохая девочка не будет не любить,
Придумавшего боль и истязания,
Готовую всегда за них служить.
Боль не является причиной твоих слез.
Нет. Слезы говорят о наслажденьи,
Касаясь нежным телом тёмных грез,
Глаза темнеют в волнах наважденья.
Стянули цепи плоть и жгут огнем,
Который ослепляет наши души.
И ночь вокруг весенним ярким днем
И звезды отражают капли стужи.
/ V /
Единство понимания друг друга.
Потребность, — быть со мной, всегда моей.
Не вырваться тебе из центра круга
И круг к тебе сжимается сильней.
Боль хлещет электричеством по нервам,
Стекает вниз и снова рвется вверх.
О да! Теперь ты станешь первой —
Последней, кто познал стыдливый грех.
И Боль разрушит твою сущность стервы,
Принявшую покорно нижней роль,
Поднимет ввысь тебя сквозь сумрак бренный,
Теплом сжигая всю земную боль.
----------------------
Все тело содрогается от спазмов
Ты тихо стонешь: «Да!» — последний раз,
Совсем не чувствуя внутри оргазма,
Не понимая феерверка смысла фраз.