Наступит утро солнечной армадой,
Раскрасив сквозняки златой помадой,
Неся котомку из безделья, суеты.
Толпой смиренной смертные на игры
Рабов и лизоблюдов хлынут игом,
Подошвами вытаптывая скромные цветы.
Нещадно их бичует наслаждение.
Не важно вовсе - смерть или рождение -
Свершением раскаяние гложет.
Я пораженный воин, я из тех,
Кто проклят ими, осужден на смех,
Но даже улыбнуться вслед не может.