Свадебный переполох.
Эх, ма, кутерьма, бабы шепчутся с утра
И сороки у берез расшумелися всерьез.
Суматоха, трескотня, и толпою вся родня.
В избе пахло пирогами, знать стряпухи в ночь не спали.
В сельсовете суета, штамп там ставят в паспорта.
Власть, оформив документ, расписала их в момент.
Брак торжественно скрепили и шампанское открыли!
Под счастливою звездой, муж с красавицей женой.
Золотистый блеск кольца, и фата закрывает пол лица.
Туфли справные на ней, ждали праздник много дней.
Коса прибрана была, честь девичью сберегла,
Спелой вишенкой глаза, взгляд, что чистая роса.
Хлебом солью у крыльца, их встречало пол села.
Расступились, встали в ряд, обсуждают всех подряд.
Время девки подошло, да и парню повезло.
А невеста маков цвет, что красива спору нет!
Бабы замерли вздыхая, слезы скромно утирая,
Может вспомнили себя, душу прошлым бередя.
Юность, молодость прошла, словно роза отцвела.
А теперь уж что жалеть, надо все перетерпеть.
С сундуков достав наряды, они свадьбе были рады.
Груз забот свалили с плеч, надо душеньку развлечь.
Платья пахнут нафталином, а ботинки гуталином.
Мужики, костюмы в складку, время им плясать в присядку.
Как невеста войдет в дом, так жизнь сложится потом.
Сердце вздрогнуло в груди, шепчет голос: "Проходи."
Быт другой ждет впереди, мать, отец там - позади.
Надо правила блюсти, чтоб себя не подвести.
Молодые хлеб вкусили. Мать с отцом благословили.
Преступив черту порог, юность заперта в замок.
"Гости! Просим, проходите, праздник с нами разделите.
Не побрезгуйте едой, мы старались всей родней."
Чуть подбадривали гостей: "Будь те все же посмелей."
Робко, скромно чуть дыша, с края сели у стола.
Алюминиевые ложки, слева вилки как острожки.
И тарелки чередой. Запах! Будет пир горой!
Новоявленный отец, за столом, как огурец!
Чтоб внимание привлечь, поднял руки он от плеч.
Речь свою он загодя, заготовил за три дня.
Поздравлял с законным браком, говорил с большим размахом.
Пропустили по одной, тишина в избе, покой.
Робкий слышен голосок: "Нонче свадьба, как раз в срок."
По приметам все сошлось, будут жить они не врозь.
Парень справный, а она словно вишня расцвела
Чинно, чопорно расселись, как бы дома все наелись.
Бабы скромно восседают, скромность их аж распирает.
Чуть жеманятся слегка, хоть для виду, но пока.
Гармонист чуть запоздал, народ вроде заскучал.
Ну, а свадьба без гармони, что расседланные кони.
Нет регламента в избе, словно в диком табуне.
Наконец явился он, в пиджаке большой пион.
Пальцы в ловкий перебор, и лицо как помидор.
Он двухрядкою своей взбудоражил всех гостей.
На штрафную раскрутили и закуску с вилки сбили.
Закусил он рукавом, не опаздывай! Поделом!
Гармониста уважали и почетно место дали.
"Горько!" Робко прозвучало, это было лишь начало.
Хор нестройных голосов набирал себе вистов.
Раскраснелась молодая, щечку мужу подставляя.
Фатой скромно укрывалась, вроде, как сопротивлялась.
Недовольная волна прокатилась от стола.
Жених бережно обнял, страстно в губы целовал!
Хором счет открыли гости, с умилением и без злости.
"Горько, горько!" - сорок раз, целовались напоказ.
Наконец угомонились. Молодые приземлились.
Рядом сели голубки, взгляд их чист, как родники.
Снова стопочки налили и со смаком осушили.
Шум и гам стоит такой, кошка в страхе за трубой.
Свадьба пляшет и поет, песня ей идет в зачет!
Как, всегда нашлась девица, самобытная певица.
Она пела с колыбели, голос ярче акварели.
С придыханием запела, словом души обогрела.
В песне не было печали, молодых в ней обвенчали.
Звук гармошки в дрожь бросает, радость эхом отвечает.
Задушевные слова, на окошках кружева.
Ручейком, как с родника, разлились волной слова.
Заполняя все вокруг, песня выкатилась в круг,
Подхватил народ слова, песня русская жива!
Про златые горы пели. Хас- Булата одолели.
Веселились от души, гости были хороши.
Распахнулись окна вдруг, то невеста входит в круг!
Чуть лебедушкой прошла, расступилась вся родня.
Каблучками перебор, дверь открыта в коридор
Счастьем дышит ее грудь, впереди тернистый путь.
Свадьба больше не скучала, обороты набирала.
С водки праздник начинали, аккуратно наливали.
А потом уж трын – трава, самогонка в ход пошла.
Развязались языки, каблуки вразнос пошли!
Дым и пот от плясунов, дробь от пьяных каблуков.
Непристойные слова, так и рвутся с языка.
Для частушки нет преград, льется мат, как водопад.
Самобытный здесь фольклор, слова вяжутся в узор.
Пляшут в огненном угаре, пролилось вино в бокале.
Коренастый мужичок, в центре зала, как сверчок!
Танцевал, плясал, шумел, чуть "с катушек» не слетел.
Напряглось в экстазе тело, и случись такое дело.
Штаны лопнули по швам и штанины пополам.
Хохотали от души: "Мишка шишку береги!"
Пригодится опосля, без неё тебе нельзя!
Он же, пляску продолжал, и беды не замечал.
Градом пот с него течет, ногой в такт не попадет.
Бабы с визгом подскочили и штаны с него спустили.
Мишка выдержал удар, показал лицом товар.
Хохот избу расколол, как весенний первый гром!
Казус бойко обсуждали, в сердце не было печали.
Снова пир идет горой, веселились всей душой.
Дым, туман от папирос, на столе пустой поднос.
Дружно высыпал народ, на лужайке хоровод.
Жадно тискает в углу, парень вдовушку одну,
Страстно в губы целовал, и жениться обещал…
Шепчет льстивые слова, идет кругом голова.
Завязалась здесь любовь, было ясно все без слов.
Словно пламенный пожар, захлестнул их общий жар.
Провалившись в темноту, небо схлопнулось в пруду.
Из последних сил вдова, руку скинули с бедра.
"Не спеши любовь творить, не могу я согрешить.
Сомневаюсь я в тебе, будь же честен ты ко мне.
Для меня любовь награда, для тебя одна услада.
Долю вдовью не жалей, а пока воды испей.
Не шутил бы ты с огнем, все обсудим белым днем."
Ребятишки – со скамьи, в окна смотрят: "Вань, смотри!"
Интересно мелюзге, как целуются в избе.
Раскатился детский смех, как расколотый орех.
Раскричались в пол земли, словно с ветки воробьи.
Старичок с краю стола, радость на сердце легла.
За спиной седые годы, там остались все невзгоды.
Рюмку доброго вина осушил за раз до дна.
Снова радость на лице, блеск в дешевиньком кольце.
Вспомнил молодость свою и красавицу жену,
В прошлом счастье схоронил, а теперь уж нету сил.
Память душу обогрела, грусть как птица улетела.
Старым посохом своим он гармошке в такт дробил.
Мужики, чуть захмелев, но еще не очумев
Слова матом разбавляли, дымок кольцами пускали.
Два задиристых соседа, еще спорили с обеда.
Засучили рукава, на руках борьба пошла.
На спор бились об заклад, нерв гудел словно набат.
Драма, как дамоклов меч, опускалась с крутых плеч.
Эйфории поддались, глаза кровью налились.
Желваками заиграли, чувство меры потеряли.
Незаметно в раж вошли, как соседски петухи
Слово за слово цеплялось, борьба в драку превращалась.
Папироски на полу, искры веером в дыму.
Как рассыпанный горох, по избе переполох.
Разъярились мужики, скинув на пол пиджаки.
Завертелся тел клубок, закачался потолок.
Насмерть бились два бойца, кровь залила пол лица.
Разнимать пока не стали, только вилки отобрали.
Бабы с визгом тут, как тут, неприступен их редут.
Навалились всей толпой, и кричали в разнобой:
"Ванька! Бей ему по дых и пониже чтоб, затих
Ниже пояса не бить, мужика можно сгубить."
Ругань, крик стоит кругом, кто- то пляшет за углом.
В исступлении, на кота, лаял песик у крыльца.
Двери, окна нараспашку, целовал парень милашку.
Рюмки, стопки опустели, половицы лишь скрипели.
Гармонист за пани брата целовался с женой брата.
Курят прямо за столом, дым стоит над ним столбом.
Кто- то спит в тарелке носом, обнявшись с пустым подносом.
Драка медленно стихала, обошлось всё без скандала.
Растащили драчунов, как шкодливых пацанов.
В клочья порвана рубаха, с мужиком жена Натаха.
Слезы нервно утирала. "Обещал ведь, без скандала.
Снова слово не сдержал, вновь напился, как шакал.
Насмешил опять людей, будут сплетни, хоть убей.
Ох, и буйна голова, и зачем я за муж шла?
Ведь божился сатана, что не будешь пить до дна.
Трезвый. Все, как у людей. Пьяный подлинный злодей!"
Баба нудно причитала, оплеухи раздавала.
Он же раненый, в крови, рвал рубаху на груди.
Угрожал, ревел, как зверь, мимоходом "вынес" дверь.
Честь свою тем самым спас, слёзы пьяные из глаз.
Наконец угомонились, смыли кровь и помирились.
Снова песни за столом, ходят стены ходуном!
Курят, пляшут и поют, ждут, когда еще нальют.
Необузданно веселье, завтра будет им похмелье!
В сизом дыме потолок, жених выпил под шумок.
Молодая же жена строго пальцем повела,
Мол нельзя пить в брачну ночь, этим делу не помочь.
Ты держи себя в руках, а то будешь в дураках.
Чуть смутился женишок: "Ты прости уж мой грешок."
С чувством ласково обнял, в щечку нежно целовал.
"Не ругай меня, краса, в горле высохла роса,
Я же только пригубил, организм мой полон сил."
Чуб ладошкою поправил, и бокал на стол поставил.
Это все же не зарок, но ослушаться не смог.
Так хозяйка молодая власть над мужем утверждая,
Посмотрела свысока, с виду добрая душа.
Пил и ел честной народ, отряхнувшись от забот.
Веселился всей душой, потому, как не святой.
Мат частушкам не помеха, это повод лишь для смеха.
Хохотали и плясали, в половицы "дробь" вбивали.
Вечер поздний на дворе, спать пора уж детворе.
Да и гости подустали, весь задор свой растеряли.
Под столом гармонь скучала, позабытая молчала.
Гармонист спал пьяным сном и не думал ни о чем.
Отгуляли и отпели, как весенние капели.
Завтра снова в поле жать, а пока, ну, что роптать.
Свои души освежили, как святой воды попили.
В память будет им награда, как плясали до упада!
Свадьба песнями стихала, бабка старая дремала
Расходились по домам, по своим родным углам.
Гости смачно целовались, в прочем многие остались.
Но и те на "посошок", распрощались под шумок.
За окошком поздний час, незаметно день угас.
Утонул в лесах закат, звезды в небе нарасхват.
В тихой заводи пруда они тают без следа.
Молодым уж спать пора, коротка ночь до утра.
Свахи, доблестный народ, все предвидя наперед.
Накрахмалили постель, им на счастье колыбель!
Ложе брачное готово, в окне месяц, как подкова.
Шалью темной ночь их скрыла, на любовь благословила.
Ноябрь 2017г.