ты же веришь - все будет классно, все случится ведь, погоди. пусть там знак «не влезай, опасно» - что-то бьется быстрей в груди. а потом алкоголь и бармен, вытирающий три ручья, - ну же, девочка, был - и ладно. не судьба он, видать, твоя. и плевать, что вы там сидели у реки, когда август тлел. вот десятая блади мэри - это, кажется, не предел. бог все видит с твоей иконки, что болтается на груди. он смеётся ужасно звонко, будто манит - «ко мне иди», будто гладит, не прикасаясь, острым лезвием слов своих. ведь таких он видал красавиц.. но ты лучше любой из них. твоих родинок темный космос не заменит весь Млечный Путь. с ним как будто ужасно просто, что не выдохнуть, не вдохнуть. этот профиль лепил искусно мастер точной своей рукой. ни один из оттенков чувства не затронет его покой. глазом метким отмерит быстро, что больнее всего убьёт. ну же, в очередь, не толпимся. не цепляйся, коль не твоё. не бери на себя всю сладость целовать его мимо губ. чтоб взлетать, иногда и падать всем приходится, словно труп. если руки заледенели, спрячь их, солнышко, в рукава. для того, чтоб делить постели, нужно тоже иметь права. это жизнь, это бой без правил - самый ушлый, глядишь, пройдёт. бог не зря же здесь нас оставил, самый чистый его помет. мы же справимся, точно-точно. только дал бы побольше сил, чтоб не биться обо все кочки, иже еси на небеси. пока вёз на вокзал водитель, будто он же шепнул - гори. вот табло. указатель «Питер». и все сбудется.
раз.
два.
три.