Наверное, я жил тогда
В болотистом краю Шумера…
Под ветром заросли шумели,
Струилась серая вода.
Вот Ур, династии оплот.
Глаза-бойницы смотрят в степи.
И штурмы, и осады стерпит
Твердыни каменная плоть.
Вдали – пустыня. Там, в песках
Руины глинобитных хижин.
Седой орел, суровый хищник,
Парит в шумерских небесах.
И снова топи… В тростниках
Добычу поджидают тигры.
Извилистое русло Тигра
Пробилось к морю как-никак
Сквозь царство топей и болот.
А мне – три дня до Вавилона.
Моя асфальтовая лодка
Против течения плывет.
Бежит вода, и все течет…
В корчме шумеры хлещут пиво.
Взаимосвязь луны с приливом
Постичь намерен звездочет.
Настанет полдень. В аккурат,
Когда войдет светило в силу,
Чтобы воздать хвалу светилу,
Восходит жрец на зиккурат.
Владыка севера Аккад.
Обращены врата к Евфрату.
Твои воинственные рати
Идут на запад, на закат.
Шумер, преддверье Баб-Илу*,
Симфония песка и ила.
Веков, держав, племен могила.
Как много их ушло во мглу!
Ветров нерадостный мотив.
И нету рая, нет нирваны.
Лишь царство мрачного Нергала,
Протобиблейский примитив.
_______________________________
* Вавилон.