Предисловие к поэме
"Мысленно вокруг света"
Мои размышления о мире навели меня на мысль создать это произведение - "Мысленно вокруг света". В него я хотел вложить посыл как к самому себе, так и ко всему человечеству - показать, какой мир необъятный и безграничный. В нём я выразил то, что вижу, слышу и чувствую.
Я поставил цель пролететь мысленно в мире современности, познакомиться со всеми традициями и обычаями стран и народов земного шара, при этом представляя на суд читателя все стороны жизни в стихотворной форме. А также выразил своё отношение к этому: что-то обыкновенное, а что-то сверхъестественное.
В поэме также присутствуют достижения в сфере искусства и культуры, без которых сложно представить наш мир.
Создание произведения навеяно вопросами к чему-то бесконечному. И жажда познаний бытия берёт верх над поэтическим построением. Но в этом и заключается моё путешествие. Всё в поисках истины!
Выражаю особую благодарность Фабрициевой Татьяне Борисовне и Маслюк Галине Павловне в оказанной поддержке и помощи создания этого произведения. От всей души!
***
октябрь-ноябрь 2016 года
***
Я полон желания жить
И это никто не отнимет,
Мне есть чем дорожить,
И я впишу своё имя
В историю этих дней:
Мгновение за мгновением...
В мире живых людей,
И в этом моё наслаждение.
На то мне вечность дана.
Я в памяти буду и в воздухе,
Которым дышит весна.
Мне чувства эти так дороги.
Я словно в кубическом сне
Дали в мистицизм уходящего.
Триумф и победа в войне
На землю в любви нисходящего.
Молекулы плоти моей
Заряжены положительно,
Я двигаюсь к цели своей,
Хотя в мире всё относительно.
***
Предрёк это всё человек,
А, может, пророк созидателя?
Вселенная - времени бег...
И всё в этой жизни сознательно.
Огромное облако чувств!
Вот вспомнилось Маяковского.
Я действовать словом учусь
На тверди полуострова Кольского.
Здесь облачно как нигде,
И судьбы у каждого разные.
Кто в небе, а кто на дне
Красивые иль безобразные.
Заложено это в наш мир,
Не каждому правда чудится.
Кто умер, а кто-то убил,
Вселенной то не забудется.
Большая она как сон,
В котором явь только кажется,
Но кончится, и облом,
И всё на судьбе нашей скажется.
***
Что было - давно прошло,
Но жить до безумия хочется.
Всё ждём, чтоб прозренье пришло.
Душа куда-то уносится...
А ветер взял, подхватил,
Понёсся над океанами,
Придав моей свежести сил.
Знакомлюсь я с дальними странами.
Испания, тореадор
Быка дразнящий той грацией,
Как будто танцующий Тор
Пред зверем с большой провокацией.
Потом Италия, Рим,
И там легионы песочные...
Да мир, этот мир нерушим...
Оливки в садах очень сочные.
А дальше Греция, Крит,
Эллада богов нисходящая,
И Зевс на Олимпе сидит,
Любовь у него настоящая.
Я вижу: вон там сарацин,
Стамбульский гамбит и сражения,
Где курд-подрывник, чей-то сын,
Займёт своё положение.
Без всякой мзды и нужды,
Без слёз, без боли родственной,
И Турция задрожит,
Как будто участник я косвенный.
И все янычары вокруг
Станцуют в смертях ятаганами,
Земли здесь замкнутый круг
С моими тихими планами.
Лететь, но отнюдь не в Багдад,
Не видя кровавую Ливию...
А, может быть, к чёрту, назад,
С мечтою над русскою нивою.
***
Но нет, и движенье планет
Даёт мне надежду на многое,
Я вижу божественный свет
Проложен мне мира дорогою.
Где люди дышали и вновь
Вдыхали любовь всем сознанием
И пусть пролилась где-то кровь,
На то было чьё-то желание.
Рождались и смерти сыны
Один за другим как проклятия,
Не ведали в этом вины,
А думали, что создатели
Всех новых мыслей, идей
В агонии пожирателей,
Внутри у них адский змей,
Они все зла созидатели,
Которые словно пыль,
Секунду, и больше невидимы,
В них мир с рожденья остыл.
Судьба и жизнь их обидела.
***
А я всё лечу и лечу
Над египетскими пирамидами,
Я наслаждаться хочу,
Общаясь с русскими гидами.
Которые знали о том,
Что Сфинкс - изображение,
Похожее на мой сон.
От него фараоново жжение.
Как будто посмотрел на меня
Сам Ра без грусти Анубиса.
Я выпил немного вина,
Поэтому Сет со мной судится.
На стенах древних земель
Иероглифами чёрно-белыми,
А дальше горы и сель,
Сады и плоды переспелые.
***
И снова в бокалах вино...
А там Ганнибал, прадед Пушкина,
Попал глазами в кино,
Масай с звериными тушками
Всё прыгает и поёт,
Считая меня, видно, птицею,
Над ним голубой небосвод.
Вокруг все с теми же лицами.
Его семья и родня,
Соседи и соплеменники.
То праздник, а не война,
Они богам не изменники.
Танцуют и что-то орут,
Увидев меня над планетою,
И речь об этом ведут,
Считая хорошей приметою.
***
А подо мною моря,
Киты, акулы с дельфинами.
Я, солнцем красным горя,
Летаю над рыбьими спинами.
Может, не рыбы они,
Парю на ветру и всё думаю,
Как много в мире любви,
А зло всё же с волчьею шкурою
Нисходит на землю, на нас.
Мы воем по-волчьи под лунами,
Борьба идёт каждый час
Как голос с гитарными струнами.
***
И вот бедный Бомбей,
Кино, эта сказка красивая.
Как много на свете людей,
И всё под божественной силою.
Я вижу, Кришна сидит
Во всём земном воплощении,
Срок мира, наверно, изжит,
Но, может быть, только в сравнении
С тем, как реки текут,
А люди усердно работают,
В том видно, богов общий суд
С безличием и заботою,
Когда не помнят совсем
Всей нежности поколения,
Сам мир источник проблем,
Сам мир утопает в сомнениях.
***
И вот я лечу, вижу Ганг,
В реке людей омовение.
Немного, конечно, устал,
Но вижу их наслаждение.
Как много индусов в воде,
Смеются как дети, плещутся,
Хотелось бы этого мне.
Мне чувства иные мерещатся.
***
Вот вижу дальше Тибет,
Монахи живые и мёртвые,
Они живут тысячу лет,
И вечно душою свободные.
Их Будда жил на земле,
Он всем завещал всё доброе.
Наверно, то было во сне,
Ведь в жизни многое - подлое.
Хоть и бывает любовь,
И нежность, и ласка к Родине.
Но так проливают кровь
Людишки злые, негодные.
***
А горы до самых небес,
И ветер - дыханье восточное,
А вот и сам Эверест,
Как чувство во мне правомочное,
Которое тоже в снегу,
Поднимается к солнышку красному,
Я сердцем подняться могу,
И сердце к природе причастное.
А ветер несёт и несёт,
Вот вижу Пекинскую оперу.
И с мыслью китайских свобод
Не зря путешествую по миру.
Вот я, вкусив по чуть-чуть
Лапши и риса с лепёшками,
Держу на Гонконг теперь путь,
Как птица, конечно, не ножками.
А там так много всего,
Что я не хочу даже более.
Не нужно мне ничего,
Я жив своей Родины долею.
***
Хотя уже после того
Увидел в полёте Японию,
Там солнце как рассвело,
Услышал страны какофонию.
Народ, конечно, не злой,
Но в бытности жизнь самурайская.
Была тогда подо мной
Погода, наверное, майская.
Так много ярких цветов,
Японские ощущения.
У них такая любовь,
От сакуры аромата веянье.
Подсветка больших городов:
Иокагамы и Токио.
Глаза их жёлтых котов
Навеки со мною, около.
***
И вот опять тишина,
Японское море безмолствует,
Прозрачное, вижу до дна
Основу соли бескостную.
А вот опять океан,
Течение очень тёплое,
Плывёт куда-то катран,
Плавниками усердно работает.
Так много солёной воды.
А вот уже и Америка.
Не чувствую в сердце беды,
Я словно живу внутри телика.
Колумб на запад поплыл,
Открыл просторы бескрайние,
А мой с востока посыл -
Знакомиться с этими тайнами.
Лос-Анджелес сладких грёз
С актёрами и Голливудами.
Я здесь неожиданный гость,
Как будто мною поруганы
Идеи большой страны
Внутри своей исключительности,
Но нет тут моей вины,
Во мне лишь слова почтительности.
А вот вижу, мчится пикап,
И музыка кантри сменяется
На новый Америки лад.
Так складно всё получается.
Пустыня и казино,
Лас-Вегас большого желания.
И в этом что-то одно,
Что жаждет, видно, сознание.
Миссури уже подо мной,
Зелёные аллигаторы.
Мне снится только покой,
А власти вокруг провокаторы.
***
Я, словом, дальше готов
Лететь над землёй в своё будущее,
Я слышу внутри себя зов,
Куда-то дальше несущее.
И вдруг Теночтитлан -
Ацтеков живое сознание.
Я чувствую это сам,
В том, видно, мои изыскания.
А там и Панамский канал,
Венесуэла, Колумбия,
Страстей Че Гевары накал.
Душа моя, снова ты юная.
И вот джунгли, река...
Течёт Амазонка широкая,
Отражаются облака...
А жизнь здесь ужасно жестокая.
Пираньи съедают любовь,
Глотают, не переваривая,
Они индейцев улов,
Чем боги в страсти одаривают.
***
А дальше Остапа мечта,
Который гонялся за стульями,
Кричал на всех сгоряча
И льстил всем хитро, с посулами.
Повёлся Киса на то,
Но жадность сгубила безумного,
Не видя горя концов,
Хотел найти что-то умное.
Но Рио был не для них,
Дорога там очень узкая.
Об этом, наверное, стих,
Чтоб жизнь не была их тусклая.
Фавелы... Рыдаю в душе.
Я двигаюсь по Атлантике
И вижу летящим Пеле,
А чувства давно уже в Арктике.
Уносит меня Гольфстрим,
За горизонтом Норвегия.
Может, со мной полетим,
Морской наслаждаясь негою?
Я дома давно уже,
В центре холодного Севера,
Судьбы своей атташе
С цветком медоносного клевера.
И это понять мне даёт,
Что жизнь моя многогранная,
И жизнь моя долгий полёт.
Любовь моя очень странная.
На то я здесь и живу,
Любое мгновение чувствую.
Я, конечно, опять полечу,
Найду для души что-то вкусное.
А дома вижу любимый лес,
Облака над высокой сопкою.
И мечта моя до небес
Там гуляет узкою тропкою...
***