Мне цыганка дважды нагадала,
Любовь, предательство, тоску.
Она мне говорила, что страдала,
Я оттого, что не того люблю.
Она на картах разложила,
Что другу не должна я доверять.
Что слишком сильно я любила,
Того, кому моим не стать.
Она пророчила мне дважды,
Ошибку в вере и любви,
И знала, что приду я к ней однажды,
За ядом от своей тоски.
И я пришла, обманутая другом,
Не ждавшая, ни веры, ни игры,
И замерла, очерченная кругом,
Моя душа. В осколках тишины.
Она опять мне разложила карты,
И каверзно, смеясь сказала что,
Оболгала я, тех кто рядом,
И больше рядом никого.
Что предала, любя и веря,
Себя сожгла, оставив только пепел,
В себе я пробудила зверя,
Сожгла свой мир, что чист и светел.
Ах, знай цыганка, что гадала,
Что знала я, что делала любя,
Сама я зверя призывала,
И стала им, судьбу кляня.
И в этом огненном распятии,
Я выживала много раз.
Прости, цыганка, но проклятие,
Ложится на тебя сейчас.