Весь день по подворотням шлялся ветер,
С проворством поперечным и продольным.
На город тихо опустился вечер
И «пестрядь» стала куцей и глагольной.
Нуда часов с неспешностью экспромта,
Дразнить не стала гаммой вакханальной.
Игра реалий, думая о чем-то,
Не замечала тонкостей буквально.
Орда домов сменила оперенье,
Дневная «одурь» – канула в заочность…
Соблазн мумифицировало время,
Лишь не терял надежд ларёк цветочный.
Луна желтела с алчностью пропойцы,
Продавшего ворованные бусы.
А фонари, как оборотни солнца,
Жгли естество пощёчинами вкуса.
Безудержная осыпь показала,
Огней самозабвенное бесчинство.
Смешались тени у автовокзала,
В одно неразделимое единство.
Троллейбусы, туда-сюда сновали
С распутной косиной в очах беспутных,
Прохожих унося в уюты спален
В своих салонах по фен-шую дутых.