За далекой, далекой чертой - той, что сложно вообразить, рассекает корабль мой безмятежность морских пучин, разрывая напополам ропот волн и слепой прибой. Седовласый старик-Океан, приглашая на смертный бой, выпускает свои ветра, поднимает Девятый вал. Я свободу свою отдал, чтобы понять эту красоту...
мой корабль боготворят
и не ждут ни в одном порту
***
И не ждут ни в одном порту, и не встретят и не поймут, эта легкая горечь во рту - не иначе, как стерт табак; в этом городе поутру поджигаются облака, а стихах все совсем не так - больше звезд и соленых брызг; на причале моя печаль обретает знакомый смысл.
В океане - моей тоске, легче жить и вдыхать туман.
Этот город не для меня - слишком скучен и вечно пьян
***
в океане - моей тоске, легче строки тебе писать, растворяя в полночном небе безмятежность морских ветров. сколько плыть мне, не зная где
ты,
как прежде,
зовешь домой?
только каждый из берегов, в этой темной морской воде сотни раз был изведан мной, и теряя надежду на сон, я теряюсь в желтом песке.
я прошу тебя об одном - не надейся на горизонт.
***
не надейся на горизонт -
мой корабль там не всплывет.
от трюмов и до самой мачты
мое судно
идет
ко дну.
поскорее бы потонуть!
не надеясь увидеть сушу,
мой оркестр играет туш.
***
Не надеясь увидеть сушу, я стараюсь тебя забыть. Только это совсем не просто - ты наверное знаешь сам.
Погружение в океан, в глубину своей пустоты мне откроет на все глаза, и достигнув слепого дна, я беззвучно скажу "прости"