Глава 3.
"Пойти пройтись? А заодно узнать,
Где штаб полка. И князь ли там, на месте?
Письма-то нет! Найду я, что сказать.
Побольше правды и поменьше лести.
Не должен быть сын друга слизняком.
Да, так случилось, что письмо пропало.
А с подлостью князь разве не знаком?
Я сознаюсь, а этого немало".
Всё, что мне было нужно разузнал
Я, посетив лейб-егерей квартиры.
Полковник был на месте, принимал.
Что ж, завтра я приду - я ведь настырный.
А то ведь скоро им и в лагеря.
Пока, считай, почти что рядом с домом
Стоят ещё на "зимних" егеря.
Там хлопотней - уж это мне знакомо.
По городу немного покружил,
Вернулся к Бонасье, в своё жилище.
Одежду где подштопал, где подшил -
Я дворянин! К тому же, я не нищий.
Не радует, пускай, слух звон монет,
И не привычен шелест ассигнаций,
Но - перспектива! Та... которой нет?
Гвардейское в уме маячит братство!
Преграда всё же есть - я невысок!
Но я же не прошусь в кавалергарды.
В Измайловский, в Преображенский полк...
Сам знаю, что рост будет мне преградой.
Пусть ростом мал, но кряжист, коренаст,
Сам видел егерей - они такие.
Надеюсь, князь Сашко попытку даст.
Готов пойти я даже в рядовые.
Нет. В рядовые... - это я хватил...".
Тут был я сном уложен на лопатки.
И до рассвета набирался сил,
Когда, умывшись, сбросил сна остатки.
***
Князь Луговской. Ничем не знаменит.
Полковник гвардии и этим он гордится.
Одет, обут, обучен, ну и сыт
Солдат быть должен, каждый день учиться.
Усами наш полковник был богат,
Следил за бакенбардами своими,
И лет ему уже под пятьдесят,
Вдовец. Детей... Не обзавелся ими.
Ему претили эти - "фрунт", "муштра",
Его любимец - маленький Суворов.
Для аппетита пошагав с утра,
Наук солдаты штурмовали "горы".
Для егеря главнее нет стрельбы -
И в основном ей отдавалось время.
Здесь не было крестьян и голытьбы -
Здесь был солдат, что меткостью был ценен.
"Был император Павел не дурак,
Как многие хотят его представить.
Себе был на уме! Но раз сложилось так...
Всем угождать, тогда как нужно править?
Что ж, император, памяти твоей
И будет полк, что под моей командой.
Я не стыжусь полком лейб-егерей.
Стал для меня единственной отрадой"
И князь был офицерами любим.
Другой, грузинский, князь полка был шефом*.
Министр** не был благосклонен к ним,
Но... Был доволен он полка успехам.
"Отцами-командирами солдат"
Промеж себя здесь офицеров звали.
А офицерам был сам чёрт не брат -
В каком те только пекле не бывали.
Хотя... тогда довольно было войн
И было, где гвардейцам отличиться.
Не всяк того был времени достоин,
Но вот за честь могли мы поручиться.
Был век таков - всего превыше честь.
Пример свободы, равенства и братства
В умы младые продолжает лезть,
А жизнь... Что жизнь? С ней так легко расстаться.
Чуть что - дуэль! Она как раз в чести.
Сближение лицом к лицу со смертью
Сумеет к очищенью привести -
Законом чести жизнь свою измерьте.
Законы чести - здесь мы все равны,
Принадлежа к дворянскому сословью.
Пусть за собой не чувствуя вины,
Должно быть оскорбленье смыто кровью.
И вызов, и принятие его
Показывает, что готовы к бою
За честь свою, не более того.
Нам мнение важнее полковое:
Бретёр и трус - как ими не прослыть?
Защита чести! Достиженье цели
Лишь через предрассудок может быть,
Которым и считаются дуэли.
Но предрассудком не считают честь,
Которая и требует защиты...
Клубок..., но у него начало есть,
И карты не всегда бывают биты.
*
В приёмной не толпились: офицер
Дежуривший, что прибыл для доклада,
Был щёголь - формой для других пример,
Как будто прибыл только что с парада,
Поручик был, что море вспоминал
И прадеда, что был Петром отмечен,
И подпоручик рядом с ним стоял,
Что улыбался, слушая те речи.
- ...да, с Берингом мой прадед плыл самим.
Была императрица деда крестной...
Елизавета...
- Что ж, на том стоим.
Да верится с трудом нам, если честно...
Но адъютант меня тут пригласил.
Порог переступил я кабинета,
Представился, собрав остатки сил,
В конце добавив от отца приветы.
Полковник тут же встал из-за стола
И, подойдя, чуть приобнял за плечи:
- Ко мне как будто молодость вошла.
Похож, похож, - ко мне прижался крепче.
Чуть отстранил:
- Ну вылитый отец!
А сам-то знаешь кто он, твой родитель?
Он - укротитель девичьих сердец,
Горячей крови истинный носитель.
- Так точно, ваш высокоблагородь!
Иосиф Дерибас! Но я... внебрачный.
- Внебрачный! Ишь! Ты Дерибаса плоть!
К тому же есть в тебе и дух казачий.
Скажу тебе, Сашко, что эта смесь
Не раз ещё с тобой сыграет шутку.
Я думаю, тебя легко завесть?
И отдаёшься сразу ты поступку?
- Вы правы, князь, я мимо не пройду.
Но я горяч, лишь потому что молод.
Имели вы не это ли в виду?
- Испытываешь к приключеньям голод.
Закончу я дела. Ты подожди.
Он дверь открыл и сам позвал кого-то.
Зашли те двое. Бывший впереди,
Успел поручик досказать остроту.
За дверью разразился тут же смех,
Но адъютантом дверь была закрыта.
- Вы думаете, что вы лучше всех?
Ну-ну! А дисциплина вами не забыта?
- Поручик Вежин!
- Подпоручик Гарф!
- Вот, полюбуйтесь на исчадья ада!
Что, подпоручик? Снова перегар?
Оправдываться предо мной не надо.
Ну с Вежиным понятно - он бретёр.
Дождётся - вновь от гвардии отставят.
А вы-то, подпоручик! Не позор?
Не избежать ареста при облаве.
- Но, господин полковник, мой арест
Лишь... фикция. И длился он немного.
Ведь в Петербурге столько темных мест.
И так легко в них потерять любого.
- А вы, поручик! Там, где вы - дуэль!
Себя не бережёте вы для брани.
Или себе поставили вы цель
Отчизне не служить? Ну? Между нами!
- Но, господин полковник?
- Вежин! Что?
И мне сейчас вы бросите перчатку?
А где Кривцов? За этой суетой
Забыл о нём. Вот как здесь быть порядку?
Ответ не слышу я! Так где Кривцов?
- Поручик болен!
- Ветряная оспа.
- И лихорадка?!
- Что?.. В конце концов,
Он не убит. Нико лишь болен просто, -
И подпоручик опустил глаза,
Которые так многих выдавали:
- Через него нас хочет наказать
Сам Бог.
- Вас? Бог? Ах, Гарф, едва ли.
Вас может наказать лишь Сатана.
Вас, Гарф, найти он сможет по примете.
Где ваша пуговица? Ну? Так, где она?
Вам, подпоручик, нечего ответить?
Вы потеряли - будочник нашёл.
И передал. Кому? Ну, есть идеи?
А я скажу, - и взглядом их обвёл:
- Её мне передал граф Аракчеев.
- Но, ваше благородие... Готов
Я выплатить..., - растерян подпоручик.
- Вот дал же Бог мне мартовских котов!
А я красней от их дуэлей, случек.
То хорошо, что помнит граф творца
Полка лейб-егерей, но разгильдяйства
Уж точно не потерпит. Молодца
Велел перевести он на хозяйство.
Что ж, поздравляю, Гарф, вас - дождались
Внимания военного министра.
Но тут шаги в приёмной раздались
И двери растворились слишком быстро.
Вошёл поручик, свой чеканя шаг
И командиру доложился громко.
- Зачем кричать, Кривцов? Больны и так.
Решили другу подстелить соломки.
- Ваш благородь, красна смерть на миру.
Для воина противна смерть в постели.
Не ради друга горло я деру...
- Кривцов, что с вами? Вы так побелели.
А тот плечами стиснут был друзей,
Чтоб не упал. И лоб покрылся потом.
- Слова мои, ей Богу, не елей.
И правы вы, нехорошо мне что-то...
- Вы не больны - вы ранены, Кривцов!
Эй, лекаря сейчас же позовите! -
Не стал полковник больше тратить слов:
- Что вы застыли? На диван несите.
Гарф с Вежиным, Кривцова подхватив,
В приёмную с ним тут же удалились.
- И не дай Бог Кривцов не будет жив! -
Князь выглядеть хотел спокойным, силясь,
На всякий случай, не переборщить.
Но я заметил, что не показная
Его тревога.
- Слава Богу, жить...
Кровопотеря у него большая, -
Полковник сам себе и доложил.
И тут меня, как в первый раз, заметил:
- Вы, сударь, кто?
Ему я повторил.
- Надеюсь, не откажете в совете?
- Так что тебя в столицу привело?
Хотя о чём, когда в глазах всё видно.
Чтоб взял тебя полковник под крыло?
- Об этом, князь, и слушать-то мне стыдно.
Не откажусь я в гвардии служить.
Не откажусь под вашим быть началом.
Я дворянин...
- Ах, как я мог забыть!
Судьба меня свела с весёлым малым.
Ну хорошо, довольно о былом.
Меня Сашко осведомил о целях.
Надеюсь, что снабдил тебя письмом
Твой воспитатель, друг мой старый - Мелех?
До сих он атаманом наказным?
Хоть это для тебя не столь суть важно.
Да, было время - мы служили с ним.
Сейчас, небось, сидит червем бумажным?
- Так точно, господин полковник, он
Письмо вручил для вас перед отъездом...
Я здесь был, недалече, оскорблён...
Мне оскорбитель, к сожалению, неведом.
Письмо похитил. Только вот зачем?
Был челядью я сзади атакован...
Но я его запомнил перед тем.
Надеюсь, что мы свидимся с ним снова!
- Не с дамой ли встречался этот тип?
- Так точно! Помню, там была карета.
- Скажи спасибо, что сам не погиб.
Была она ведь в чёрное одета?
- Ну да! Не только. В чёрном был и он.
Имел же наглость над конём смеяться.
И всё же, князь, не вижу я препон -
С моим клинком придётся повстречаться
Тому, кто от меня сбежал тогда.
- Решения принимать привык ты быстро.
Стать хочешь карой Божьего суда?
Помощника военного министра?
- Помощника? Что отдаёт секрет
В чужие руки? Слышал я "миледи"!
- А то у нас и англичанок нет?
- Но эта, точно, вражеский посредник.
- Любимица..., любовница... Не суть.
Не ровно дышит к ней граф Аракчеев.
Ты про неё, Сашко, пока забудь.
Не сразу всходит то, что мы посеем...
Так значит, хочешь быть в моём полку?
А может быть, в лейб-гвардии казаки?
- Так я не прочь, ваш благородь, пойти могу.
И по сердцу мне конные атаки.
- Ну ты пока подумай, молодец.
Попосещай занятия в манеже.
А там уж разберёшься, наконец,
Обзаведёшься, может, мыслью свежей.
Я напишу, - и сел за стол писать.
Я, по стеклу постукивая пальцем,
Пытался мысли в голове связать,
Не ощущая здесь себя страдальцем.
Проситель? Да. Быть в гвардии - мечта.
В окно смотрел, пока писал полковник.
Бумагу промокнув, из-за стола тот встал,
Ко мне шагнул... Я, стукнув подоконник,
На улицу рванул:
- Ты не уйдёшь!
За всё ответишь мне! За всё, мерзавец!
Князь Луговской сказал лишь:
- Молодёжь! -
Стирая след, что мой оставил палец.
===
* - Князь П. И. Багратион.
**- Граф А. А. Аракчеев.