Всё.
Табак.
Дело дрянь.
Не устойчиво на паперти зыбучего песка.
Из воспоминаний о мёртвых
тянется распростёртая длань,
и муторно от того,
что только уху
не слышно хруста
и треска.
Хруста купюр,
облитых потом и отхарканных кровью
высоких температур.
То, что не задушило желание
жить и работать,
задушило прилежное кресло
не слишком комфортабельных фур;
хруста свежей газеты
читаемой потому,
что другого не выгодно читать.
И даже запуск ни одной ракеты
не мог быть
чем-то более значимым,
чем ещё годная
мужская стать.
Маленькие, в ситцевых платьях цветочки
распускались естественным образом,
как зелень безудержной почки,
но больше похожие на подорожник,
для которого уличный, без претензий ветер
и есть и тесто, и дрожжи.
Не слышно треска
падающих от позора больничных катакомб,
где юная девочка, почти невеста,
устав от попыток самостоятельно выжить,
сворачивалась от одиночества
в очередной, наркотический эмбрион.
Избиты стыдом все кости.
И пазухи.
Но ничего не слышно:
меня там и не было,
не ходила в гости.
Мне потом, -
впоследствии такая же мёртвая -
девочка рассказывала.
Не слышно треска
разлетающейся на куски,
бьющейся о стены башки,
потому, что вместо
заполняющей студёной боли
стоишь на пороге или даже внутри
пустоты,
комфортной чуть более.
Кроме, как спать и есть, -
дабы не нарушать мировой сумбур, -
никто, никому, ничего не должен.
А жаль!
Потому, что только долг и честь
делают из социального мяса
сердобольных, высоколобых натур,
возможно, никогда и не стоявших
у не важно какого Спаса.
У любого хруста
есть причина и следствие, -
молчи не молчи -
и нет никакой другой обители,
где можно убить заразу,
кроме тебя самого, там и шепчи:
Господи, прости!
Господи, прости!
Господи, прости!
Всё.
тут и хотелось бы поставить жирную
точку,
да загорелась уха правого
мочка.
...............................
Предпочтительно желание думать.
что при отсутствии возможностей
нет ни в чём вины,
а беспочвенность - маета и блажь,
но тогда пустота, ноющая внутри -
просто неслышимый хруст купюр,
дашь на дашь.
20.06.17