В бездонной пропасти терзаний,
Чей зев острее, чем игла,
Маяк стоит - в нем нету солнца;
Осколки света, холод, тьма.
Набеги волн, скорее яда,
Кипят, шипят, терзают бок,
Строения, что, медля, тает,
В пучине пряча свой порок.
Маяк, что спрятан под землею,
Не каждому дано найти:
В пещерах скорби каждый болен;
И уж не всем дано войти.
Сквозь темень, горькие терзания,
Возможно, душу в кровь излив,
Ты одолеешь испытанья,
Найдя в том месте монолит.
Тот камень - сердце, корень боли,
В прожилках тлена, он зловонен?
Как вязкий, липкий темный яд,
Он будто адский шоколад.
Бурлящей жижей из сметений,
Гангрена жизненных сомнений,
Из боли, этой, боли той,
Он будто здесь - но он не свой.
Он истекает этим дёгтем,
Все наполняя тот маяк,
Он вытекает из всех окон,
Вливаясь в моря маскарад.
Фигуры сотканы из мрака,
все кружат в море, свой обряд,
Терзают стены псевдоболью,
Но слезы боли не летят.
Окутавшись в таком сомнении,
Есть ложный путь - пренебреженье,
Закрыться в монолита гроб,
И в вязкой тьме считать свой срок.
Но есть ли в этом свой урок?
Кто знает, в пустоши скитаний,
Твой взор падет на схожий камень,
В подобном маяке на дне,
Иной лишь ждет свой час, во сне.
Кто в столь же хаотичной дреме,
Скрыт в монолите, как в дурдоме,
Кто тоже заперт от себя,
Ведь всем из "Я" так нужен "Я".
Быть, может, ров зеркален бездне,
А их соитие - то песня,
Быть может мира их конец,
Потоп и крах в тени сердец,
Что в монолитах ждут конец.
Но может сила притяжения,
И не потерпит оттрожения,
И вырвав два чадящих зла,
Из мглы маячной, без тепла,
Осветит бренные тела.
Тоску, что разливалась кровью,
Наполнит ли она любовью?
Возможно, мрак, навеки мрак,
Но раз и так, мой выбор - пал.