Эпоха географических открытий
давно позади, но,
после всех отправлений, путей, прибытий,
заново узнаёшь одно
и то же место, где песчаник, как куль
лежит и зовётся себе "вокзал",
где сравнивается под нуль
трава, по которой бежал,
торопясь ни в который, а в первый раз,
держа чемодан в руках,
не сыпля печали из глаз,
на скорый, остановка которого — только "ах",
во времена, когда жизнь не "за", но "на" плечах.
Но вернувшись теперь, ощущаешь себя Колумбом,
с местным скорее жестом объясняешься, чем словами,
как учёный-флорист впитываешь цветочные клумбы,
как чужак опасаешься диких тварей.
По пути до кровати и до начлега
открываешь, как будто не жил Коперник,
что Земля вращается, и что это небо —
будто слепок с прошлого, будто слепок!
И, задремавши ночью в своей постели,
ты видишь себя подплывающим к берегу,
и, наверно, думаешь : "новые земли",
когда в сотый раз, наконец, открываешь Америку.