Споем сестрица же скорее акапеллой
О славных подвигах за наши дни.
Ругаться не настроена, и честно,
Хочу, чтобы дружили снова мы.
Я не в обиде на тебя за выбор твой,
И я довольна тем, чем я являюсь.
Хоть и досадно, что меня порой
Старушкою с косой изображают.
Так разойдемся же, когда наступит утро,
Ну, а пока, давай петь во весь голос.
Ты грустная сегодня, и как-будто
В тебе проглядывается седой волос...
- "Ты заболела, Жизнь? Сестрица?"
Ответа я ждала не очень долго:
- "Ты посмотри, казалось небылица,
А вырвалась в людские толпы.
Они не любят более меня, совсем!
Тебя бояться, вспоминая часто...
Зачем тогда дана я им? Зачем?!
Я чувствую себя лишь атрибутом из театра.
Они не ценят времени, что мы с тобой
Даем им, и причем с достатком.
Они не рады видеться со мной
Ища тебя повсюду, утопая в гадком."
- "Да уж, сестрица, тут ты прямо в точку.
Такая нынче на дворе пора,
Когда они хотят оставить дочку
И думают, жизнь больше не нужна.
Ты не грусти, красавица-девица,
Тебе ль не знать, как их устроен мир?
Они не могут уловить красот в страницах
И не хотят читать красивых книг.
Они бегут от меня, лишь завидев,
Но неусыпно ищут поцелуи от меня.
Мораль их пожирает, люди гибнут,
Так и не поняв твой дар им от тебя.
Прискорбно, может быть когда-то
Они поймут, сколько ж красоты:
В твоей руке, в твоем лице, улыбке,
И полюбив тебя не смогут отпустить.
Меня может бояться перестанут,
Увидев, что не злая я, так надо.
Ну, а пока, давай споем, и выпьем,
Они воистину способны полюбить тебя."
И миновав всю грусть, моя сестра
Пошла на подвиги, которые веками:
Будут описаны рифмами стиха,
Томами книг, на полотне мазками.
Ну, мой же образ вечно таковым
Останется, как роль старухи злобной.
Я не в обиде, правда, и сестрица
Покажет им, какой же я порой...
Бываю ласковой и доброй.