Тогда говорим с ним тихо, один на один.
И падают камни дробью со дна реки.
И черными стаями птицы его – канюки -
Взметаются в небо с плешивых сырых низин.
И алая свечка не греет ему рук.
Не плачет огонь, не стекает водой воск.
Он прячет лицо, он предельно в словах скуп.
И смотрит он так, как не смотрит уже никто.