Жена готовит постель:
Дает тумаки подушкам,
Колдует с пододеяльником,
Выравнивает простыню,
Задергивает шторы
(Кольца гремят, как сушки),
И зеркало старательно
Рассматривает ню.
Батистовый платочек,
Тюбик детского крема,
Поскольку после душа –
Откладываются духи.
Кружится потолок,
Падают навзничь стены,
И открывается
Снова любовный архив.
Нежно и осторожно,
Робко и неторопко
Скользит на воздушной подушке
Мускулистая рука.
Томление и волнение
Не выйдут за круглые скобки
Вздрогнувшего тела
С вишенкою соска.
Не грянет краткая схватка,
Не минет жаркая скачка
До финиша, до коллапса,
До встречи пары глиссад…
Медленно останавливается
Потолка раскачка,
И невозможно плотен
Рук и ног палисад.
Это и есть оазис –
Остановка в пустыне,
Финиковая пальма,
Тяга сладкой воды.
А самое загадочное –
Кто из двоих покинут
На произвол вздохов,
На кнопочные лады.
Полвека – это полвека,
Тут ничего не попишешь.
Симфония – это вряд ли,
Разве что – болеро.
Из целого райского сада –
Две
Спелые
Вишни
И – выпавшая награда:
Угаданное зеро.
Испарину обсушит
Нас обступивший воздух,
Батистовый платочек
Спланирует с высоты.
Ответный поцелуй –
Крохотное пирожное,
А следом – второе счастье:
Нисходящего сна конфетти.