* * *
Ах, этот запах! И цвет – изумительный цвет,
только пробившихся, ранних весенних листочков!
Сад был всю долгую зиму как будто раздет –
голые ветви, лишенные оболочки.
И вот теперь всё вернулось. Нет, всё началось
заново. Прошлое напрочь забыто и стерто.
Я и себе говорю это: прошлое врозь
с нынешним днем разошлось безоглядно и твердо.
Как это мудро, что время не пустится вспять
и пережить не заставит насильно былое.
Как хорошо, что умею о тех забывать,
кто норовил мою жизнь сделать мукой сплошною.
Вспенено время и вздыблены волны грядой.
Всё, что за ними – слепых отголосков обломки
в грохоте новых накатов звучат добротой.
Только одна доброта – этот отзвук негромкий!
Новые клейкие листья, и жизнь началась!
И хоть сто раз повторю я для памяти хрупкой:
с прожитым если и есть хоть какая-то связь,
то лишь по линии добрых и лиц, и поступков.
Ах, этот запах! И цвет! И теснее прильну
к ветке душистой, как к новой любви, настоящей.
В юном саду, как в Эдеме, ловлю я волну
первого чувства, вторгаясь в заветные чащи.