Хотя огромный город бесконечно дорог,
меня притягивали даль и пыль дорог.
И в шумных прОводах – на проводАх штук сорок
не то грачей, не то ворон, не то сорок.
Мне на прощание красотка песню спела.
Как наливное яблочко, сочна, спела,
с кошачьей грацией пленительного тела.
Нас повергают в ступор женские тела.
Побрел с котомкою, от умиленья тая,
в миропознании амбиций не тая,
по всем окрестностям, от края и до края,
обозревавший всласть родимые края.
От впечатлений ярких голова шла кругом.
И каждый куст в округе обойден кругом.
И каждый зверь в округе мне являлся другом.
Ну разве может счастье состоять в другом?!
В кустах на травку перепелка грузно села,
когда шагал я вдоль какого-то села.
Она легко мою красотку перепела.
Перекричала. Не поют перепела.
Я восхитился по пути старинным замком,
кривой церквушкою со сломанным замком.
И можно с той поры считать хорошим знаком,
что я с историей земли родной знаком.