Турист не жалует Урал:
Здесь мамонт вымер и марал,
Кругом антропогенная природа.
Где гордо высилась гора -
Километровая дыра
И терриконы шлака у завода.
Дымятся трубы в облака,
Краснокирпичные цеха -
Поверх бараков и лачуг убогих.
Понятна с детства красота
Железной стружки и листа.
Мартен и домна - наши педагоги.
Чем круче брали в оборот,
Тем тверже делался народ:
Уральская наждачная порода.
Две сотни лет за годом год
Утрами город тёк в завод,
А вечерами вытекал с завода.
Эх, сколько в юности дорог!
Никто не гнул в бараний рог -
Сам выбрал долю, думал, что на время.
А влез в хомут – топчи след в след
Подковами, как батя, дед,
Тропу из поколенья в поколенье.
Как дембельнулся – так в загул
На пару месяцев нырнул,
Очухался уже в казённой хате.
Впаяли – чистый смех - всего ж
Пятнадцать суток за дебош.
А дома - разговор душевный с батей.
«Ты что чудишь, как белый мыш?
Так и на зону загремишь.
Завязывай бухать и прохлаждаться.
Здоровье – жаловаться грех .
Ступай, сынок, в горячий цех:
К нам оформляют без рекомендаций».
Горелый свод футеровал,
Вёл плавку, лётку пробивал:
В курилке «Приму» некогда мусолить.
В горячем смена – шесть часов.
Выходишь мокрый до трусов,
Спецовка коробом стоит от соли.
Во рту - окалина и ржа,
Снаружи – жар, внутри – пожар,
Как негр: глаза блестят, а морда в саже.
Нырнешь под душ – и ты в раю!
Не зря же выслугу дают
За двадцать лет мартеновского стажа.
А после смены у ларька
По паре свежего пивка -
С родной коммунистической бригадой.
Народ-кремень, рабочий класс:
Не подведет и не продаст
С ним хоть под танки, хоть на баррикады
Пока растили мы детей,
Болели за футбол- хоккей
И в отпусках на дачах спину гнули,
Во власть прорвались чудаки,
Перекосили косяки
И главный трансформатор перемкнули.
Хрен с партией на букву «бэ»,
С политбюро и КГБ,
Но кто додумался, скажи на милость,
Затеять эту чехарду?
Где уважение к труду?
Союз народов? Братство? Справедливость?
На ус наматывай, сынок:
Крадут и шкодят под шумок.
Пока в Москве на митингах орали,
На лом разрезали мартен
До основанья, а затем
Завод по проходную разобрали.
Свобода – это чернозем,
Но наливаются на нём
Кому клубничка, а кому-то фиги.
Рабочий класс, как сон, слинял.
В России нынче правят бал
Чинуши, холуи или барыги.
Где цех стоял – рядком ларьки,
Утрами подавать гудки
У торгашей приезжих нету моды.
Давно на пенсии дружки,
Такие же, как я, совки,
И наша жизнь длинней, чем жизнь завода.