***

С тех пор, как я возненавидел пьянство,
С тех пор, как прослыл я негодяем,
Я стал умнее, не доверял и людям странным,
Презирал и тех кто был ниже разумом меня.
Но я оставил все эти домыслы планктона.
Отрёкся от стихов и правды бытия.
Тогда в тот день всё стало неизведанно и ново
И злобный гений стал часто посещать меня…

Он не любил законы мирозданья,
Он презирал романтику и чистые порывы.
Честно вам скажу, хоть это от незнанья
Я вдруг этого гения нечаянно полюбил…

Он тряпкой кровавой протирал мне душу,
Любил  поиздеваться,
Вытащить всё из меня наружу!
И вдруг ушёл, оставив пустоту…

Внутри меня дыра осталась,
Которую заполнить надо было,
И над стаканом я склонился,
Чтоб вновь стать негодяем иль прослыть им…

И под туманной пьяной прытью
Я видел мир глазами демона того,
Вы представьте -
Полюбил я жить, как он…
Мои глаза вдруг осатанели,
Увидели под чёрной оболочкой зла
Убитого и кровью обагренной
Гения, что тайно посещал меня.

Но разглядел я ту подругу,
Что миром моим же овладела!
Перестал я пить, вливать в себя ту вьюгу,
Что переворачивала меня, как глупого плебея…

Хочу сказать я напоследок!
Чтоб думали вы
Прежде чем впускать в себя злобного гения,
Что истощить изнутри вас норовит…
.                .             .              .               .               .                .
Но той обычной панихидой,
Опять я заболел
Со злобой вечной головой набитой
Ушёл на дно я умереть…
Мне было наплевать на всех!
Не знал, что происходит в мире.
Восстав из пепла, посмотреть – бросился в безудержный смех. 
Но все стояли у одной могилы.

Умер человек! Всем жаль!
Скорбеть лёжа пьяным легче!
Чем вместе всем забыть и продолжать дышать.
Над телом усопшим… навеки умершим.

Надеясь, что будет так со мной,
Я бросил ту жгучую сладость,
Завидев надгробную плиту, как закрывают крышкою большой;
Меня, на трезвую голову, задурманенную гадостью!

Хочу заметить я для вас,
Чтоб жизнь не теряли зря,
Не впускайте в себя тот ядовитый газ,
Что некогда сразил меня.