В узорчатном полотне метафор и аллегорий,
В задумчивой полутьме немыслимо тесной кухни,
Дрожащая тень моя, свихнувшаяся от горя,
Сидит и рыдает так, что веки от слёз распухли.
Отдельная от меня, живущая по законам,
Известным лишь ей самой, но всё-таки неотлучно
Идущая по пятам за мною, за бестолковой,
Фонарик зажав в руке (на всякий пожарный случай).
Мы с нею всегда след в след штурмуем любые тропы,
Мы с нею всегда тон в тон печалимся и ликуем,
Она много лет подряд меня навещает, чтобы
Сказать мне о том, как мир лукав и непредсказуем.
А нынче сама сидит ни мёртвая, ни живая,
Прижалась спиной к стене и прячет лицо в ладонях,
И я не могу понять, какими её словами
Утешить (и как найти их в собственном лексиконе).
Дрожащая тень моя испуганно смотрит влево —
Туда, где на полстены зияет проём оконный —
А в нём догорает день, и прячется в недрах неба
Весеннего солнца луч, мятущийся беспокойно
По холмикам облаков... Но, стоит ему исчезнуть,
Из вида пропав на миг в зыбучей небесной тверди,
Исчезнет и тень моя. Но завтра опять воскреснет —
Ей, в общем, не привыкать к своей каждодневной смерти...