То поля, то леса, то сосновые недобитки
хуторов и разъездов – такое немое кино.
Пассажир Одиночество пьёт свои напитки,
расстилает своё бельё, и бросает в окно
лошадиную смерть. А затем убирает газету
и считает овец, замирая на полке ниц.
Пассажир Одиночество только и знает, что эту
бесконечную смену сезонов и проводниц.
Он когда-нибудь выйдет, бродягой с пачки «Памира»,
прямо в чистое поле, как в песне далёких лет,
и уснёт без отсчёта. А ветер погонит по миру,
и добьёт, наконец, перемятый годами билет.
Это высалютит свобода грозою дальней,
и короткими ямбами выстучат поезда,
торопящиеся по изогнутым наковальням
из тюрьмы ниоткуда в желанное никуда.