Весь день открыты были двери…
Родня молчала за столом.
Народ всё шёл. Друзья, соседи -
Все осеняли нас крестом.
Она ж лукаво так смотрела,
Искрились весело глаза…
Вдоль фотографии чернела
Угрюмой скорби полоса.
Всё, как всегда. Застолье, люди.
Но почему же шепотком?
И почему кутья на блюде?
«Ну, выпей!» Не могу, Потом…
Всё, как в бреду. Да был ли пьян я?
Я не забуду эту ночь.
Твоё последнее дыханье,
И мы в рыданьях – я и дочь.
Потом сплошное отупенье…
Укрыты стёкла, зеркала,
И поминальных свеч смерденье…
А ты в гробу своём спала.
Во цвете лет! На гребне жизни!
В кругу детей, друзей, внучат.
Я не хочу быть в этой тризне!
Как это повернуть назад?
В деревне я тебя оставил
Одну, в чём страшно виноват!
Никто меня здесь не поправил…
И вот ты там, у Божьих врат.
И где искать себе покоя,
Когда земных немало дел?
Всё, что делил всегда с тобою,
Теперь мой будничный удел.
Я лишь приблизился немного
К тому, что делать ты могла...
Я пил из этого истока,
Но не допил, увы, до дна.
Найду ли я тебе замену?
Да и нужна ли мне она?
Порою кажется – всё пена,
И жизнь почти унесена…