Посвящается Шолохову М.А. - гению земли русской.
I.
На заре,
Ясным утречком ранним,
В час, когда воздух чист как слеза,
По обдонским просторам бескрайним
Ехал с поля весёлый казак.
На арбе примостившись сподручней,
Сена бросил себе в головах.
Светлый ус завивая покруче,
Вдаль глядел на изъезженный шлях.
А над ним солнца желть разгоралась,
Месяц тусклым пятном угасал.
Чтобы сон сбить хотя бы на малость,
Песню тихо казак заиграл.
Про свободу и вольную волю —
Чем богата донская земля,
Про служивых нелегкую долю,
Про хлеба, что растут на полях.
Слово к слову вдали исчезая,
Песня плавно текла как река:
В ней когда-то жена молодая
Ожидала с войны казака.
Тот с врагами рубился далече,
Погибал, да удача спасла.
А она
В ожидании встречи
Свою тяжкую ношу несла.
Убывали и сроки, и силы,
Запустенье вошло в старый дом.
Но однажды вернулся он к милой,
Прилетел легкокрылым орлом...
...Солнце ярче,
Уже не вполсилы
Расплескало по небу накал.
Все одно, казака разморило -
Потихоньку в пути задремал.
Вот и хутор родной показался
Меж садов,
С мелкой речкой вдали...
...Мимо всадник наметом промчался,
Пыль вздымая с притихшей земли.
Подскочил. Легкий сон- как и не был,
Из груди с хрипом вырвался вздох,
Хлестануло в застывшее небо
Как кнутом.
Резко.
Жгуче.
"Сполох!"
Словно холодом зимним подуло,
Странным гулом зашлась тишина -
Так всю жизнь его перечеркнула
Черной кистью
Большая война...
II.
В долгих проводах- долгие слезы.
Над вокзалом гудят голоса,
Под парами стоят паровозы,
До отправки всего полчаса.
Молодая девчонка рыдает
На широкой груди казака-
Нежно руки родные сжимает,
Ждёт
Томясь
Резкой трели свистка.
Спрессовало, разлукой волнуя,
Всю толпу- к голове голова.
И соленые губы целуя,
Вспомнил парень той песни слова.
Постаравшись своей ненаглядной
Сгладить горе, что сердце темнит,
Обещал:
Он вернется обратно,
Легкокрылым орлом прилетит.
На прощания время немного:
Строй,
Погрузка,
Последний гудок...
По своим разбежались дорогам:
Он- на запад, она- на восток...
III.
Опустел, пригорюнился хутор.
Обезлюдел. А дни всё бегут.
Иногда черной вестью кому-то
Извещение с фронта несут.
То одна, то другая казачка
Слезы трет уголками платка.
Там и здесь в куренях бабы плачут,
За столом помянув казака.
Остальные- кто мужа, кто сына,
Кто отца,
С нетерпением ждут.
Жизнь есть жизнь. Люди кормят скотину
И работать на поле идут.
Вот и наша, конечно ж, подруга,
Пробудившись ни свет, ни заря,
Бесконечно толчется по кругу,
Постоянно себе говоря:
- Ничего, милый друг возвратится,
Продолжать свой орлиный полет.
Не должно с ним лихого случиться,
Смерть такого всегда обойдёт.
...А по небу бродило светило,
Гнало прочь за сезоном сезон.
И земля
То пшеницу родила,
То впадала в декабрьский сон.
Хутор, маленькой точкой России,
Затерялся в бескрайних степях.
Очень редко в него доносилось
Что-то новое в свежих вестях.
Но потом, словно в пик половодья,
Эту стену молчанья снесло-
Забродили вдруг слухи в народе,
И пошло, и пошло, и пошло...
Оказалось, давно изменилась,
Жизнь великой страны и людей:
С трона в пыль громыхая скатилась
Золотая корона царей.
Непонятно-иное, к чему-то
Руша все, что стояло в веках,
Закрутило неясную смуту
На уже подостывших углях.
Собирался народ понемногу
На майдан,
Почесать языки.
Возвращались к родному порогу
Уцелевшие фронтовики.
Выяснялось, уже без ошибки,
Кто погиб, кто не съеден войной.
Только малый курень, на отшибе,
Вести вновь обошли стороной.
Видя свежих людей, прибегала,
Чтоб спросить о своем казаке.
Ничего не узнав, умолкала,
Лишь платочек сминался в руке.
Как спокойствие тяжко дается,
Наяву знала только она,
Но твердила: "Вернется, вернется..."
Глядя в окна ночами без сна.
Ни слезиночки не проронила,
В гордость кутая душу свою.
И соседкам всегда говорила:
"По живым люди слезы не льют"
IV.
...Пролетал по степи ветер вольный,
Волновал поседевший ковыль,
Над дорогой кружил недовольно,
Поднимая осевшую пыль.
Шевелил темно-серые тучи,
По воде рябь волнистую гнал,
Меловые облизывал кручи,
Первоцвет по садам обивал.
По капризу хмельного бродяги
Помутнела небес бирюза
Трепетали деревья, как флаги
Занималась над Доном гроза.
Горизонт раздробили зарницы,
В землю молнии хлёсткие бьют,
Меж травы заполошные птицы
Перепуганно ищут приют.
Скоро ливень с небес разольется,
Потечет по ложбинам вода...
Но за грозами-
Яркое солнце
Мир согреет лучами всегда.
Я не раз видел буйства природы,
Отмечал их в мелькании дней,
Но когда колобродит народы-
Это буйство намного страшней.
Не всегда ширь степей накрывало
Благодатной рукой тишины,
Здесь жестоко гроза грохотала
Самой дикой- гражданской войны.
Было, было... Да всякий расскажет...
Но и так всё известно без слов:
Слишком много казачьих фуражек
Не нашли своих буйных голов.
В красно-белой чумной круговерти,
Над землей вихрем ширился стон.
Сколько ж горя, страданий и смерти
Повидал на веку тихий Дон?
Говорят, что всему есть пределы:
Отступила, промчалась волна.
Снова жизнь в хуторах закипела,
Отгремела и эта война.
А казачка...
Ну что там казачка?
Прожила она жизнь, как смогла.
Также молча, не жалясь, не плача,
На плечах свою ношу несла...
Время, время, куда же ты мчишься?
Годы в небыль летят чередой.
И однажды чудное случилось
С одинокой старухой седой.
Шла она все по той же дороге,
По весне мимо база к реке.
Только вдруг не послушались ноги:
Увидала орла вдалеке.
Он, уверенный в собственной силе,
Над холмами у речки кружил,
Словно в песне, что люди забыли:
Горделив, величав, легкокрыл.
По бездонному небу катилась
Белоснежная сеть облаков,
Незаметно к земле опустилась
Череда быстролетных кругов.
Направляясь все ниже и ниже,
Постепенно на мах перешел...
Подлетая к казачке поближе,
Сел на землю красавец орел.
Прошептала она: "Ты вернулся..."
Потемнело в печальных глазах.
Мир вокруг чуть заметно качнулся.
И на землю упала слеза...